Бросаем курить за два вечера. Руководство к действию. Полный курс. Тим Ливингбук
компа подключать себя к целому миру социальных переживаний; что, двигаясь по лестнице прогресса, откроет для себя сильнейшие химические стимуляторы.
Какое отношение вся эта внутренняя биохимия имеет к наркотикам, синтезированным вне организма?
Самое прямое. Если бы «естественные наркотики» нам были незнакомы, то и внешние не имели бы механизма влияния. Просто внешние наркотики по составу и способу воздействия имитируют внутренние. Но при этом не следует смотреть на них как на «обманку», некую помощь «внутренней наркосистеме». Все гораздо серьезнее.
Иногда естественные наркотики сравнивают с ключом, идеально подходящим к замку, а искусственные – с воровской отмычкой, разрушающей его личинку. И такая ассоциация хоть не абсолютна, но близка.
«Наркотическая система» состоит из клеток, вырабатывающих наркотические вещества, и клеток, чувствительных к их присутствию. Молекулы внутренних наркотиков по своей конфигурации, как ключик, идеально подходят к соответствующим рецепторам.
Молекулы внешних наркотиков похожи на внутренние, благодаря чему воздействуют на рецепторы. Но похожесть эта неполная. При каждом контакте искусственный наркотик как бы корректирует рецепторы под собственную форму, так же, как воровская отмычка, которая разрушает личинку замка, приспосабливая ее под свой профиль. И чем больше было «вскрытий» отмычкой, тем больше разрушений нанесено рецепторам, тем меньше вероятность открыть замок легитимным внутренним наркотиком.
С каждым приемом искусственного наркотика организм становится менее восприимчив к внутренним веществам. И то, что раньше приносило радость, становится глубоко индифферентно. А так как потребность в удовольствии является естественной необходимостью, то внешние наркотики превращаются в единственный источник.
При этом сам организм, в ответ на присутствие в крови чрезмерного количества наркотиков, резко снижает выработку собственных аналогичных веществ и активирует механизмы, направленные на подавление их избытка. Это его естественная реакция. Зачем еще что-то вырабатывать, если наркоты и так через край. И наркоман вскоре лишается естественной поддержки, которую оказывал ему собственный организм. В результате общий наркотический фон резко проседает. Поэтому практически любое наркотическое опьянение ведет к жесточайшей депрессии – наркотическому похмелью. А, со временем, и к серьезным болевым ощущениям. И наркотики уже начинают требоваться как обезболивающее.
Получаем замкнутый цикл с эскалацией. Чем больнее, тем больше требуется наркоты. Чем больше наркоты, тем больше разрушений. В конце концов, наступает момент, когда почти все действие наркотиков уходит на обезболивание, а не на «кайф». Короче, дорожка в преисподнюю.
«Момент, когда колешься не для того, чтобы тебе стало хорошо,
а чтобы не было плохо, наступает очень быстро».
(Эдит Пиаф)
«Лечение»
Пережить