Пустяки и последствия. Катерина Александровна Шпиллер
как таковом. Ленино счастье можно всегда носить с собой просто в кармане и теоретически в любой момент им насладиться. Но лишь теоретически, потому что практически это почти невозможно на рабочем месте. По многим причинам, одна из которых та, что необходимо уединение. Это причина номер два, причина номер один – работа. Клятая и ненавидимая Леной работа, отнимавшая восемь часов жизни плюс дорога каждый божий день.
Ох, это неправильно, нехорошо, когда человек чувствует собственный запах и морщится от него, так быть не должно. Столько времени сидения в полуприкрытом прозрачными, но изрядно пыльными пластиковыми перегородками закутке, настолько сгущают и консервируют любые запахи, что их концентрация достигает точки, когда уже некуда деться от собственной физиологии, даже если речь всего лишь о паре капель выступившего пота. Торчишь, как карандаш, в пластмассовом стаканчике – никакие дезодоранты не помогут делу, не спасут. Становишься противен сам себе, ненавидишь собственное тело с его гормонами и железами, заодно проклинаешь поганый пластик и всю современную синтетику. И до чего же раздражают засаленные кнопки клавиатуры компьютера, плохо протёртый монитор, на котором при ярком солнце, бьющем в большие окна, видны следы подозрительных брызг и разводов, а тут ещё приклеенная какой-то сволочью жвачка внизу столешницы – какого чёрта надо было совать туда руку!
«Тебе-то откуда знать про жизнь обычных людей!» – делали быстрый вывод некоторые товарищи в моей жизни и крупно ошибались. Не была я «золотой молодёжью», не дотягивала до того круга. Скорее, «позолоченной», потому что семья при деньгах и немаленьких, но до элиты и олигархата не дотягивали, так и не получилось у моих родителей, хотя они к этому стремились. Это я к чему… К тому, что моё общение с самого детства было весьма разнообразным, и подруги, что были когда-то, отнюдь не из элиты и даже не из богачей. Я училась в обычной школе, а потом на журфаке МГУ (ох, как это огорчало родителей!). Кстати, думаю, одна из причин, почему к тридцатнику я растеряла всех друзей, именно в том и заключалась, что с годами мы с ними слишком разошлись в привычках и даже мировоззрении по причине разных материальных реальностей – их и моей. У меня не было никаких проблем ни с чем, что можно купить за деньги, а у них не хватало порой на нужные лекарства для больных родителей.
В зоопарке на площадке молодняка рядом резвятся тигрёнок и козлёнок, но с определённого возраста их нельзя подпускать друг к другу. Существенная разница в уровне жизни не волновала детей, не сильно заботила студентов, но, когда началась взрослая реальность, между нами завелись классовые противоречия.
Когда я искренне предлагала своим бедным приятелям, попавшим в трудную ситуацию, деньги, они не отказывались, но интересовались, в какие сроки надо отдать долг. Я говорила, что вообще не надо, глупости всё это… и они обижались. А я искренне до сих пор не понимаю, на что было обижаться, если для меня это не было ни подвигом, ни напрягом, ничем вообще. И я обижалась на их обиду.
Наши