Рыцарь с земляничной тропы. Антон Александрович Алексеев
из веревки, и провозилась с этим участком несколько больше чем с остальными точками, поскольку здесь нужно было выбивать пробойником специальные отверстия для тех самых хуков. Аквер смотрел во все глаза. Мама проходила чихальню, когда мальчик, наконец, перестал прятать в своих мыслях, ютившуюся там практически весь подъем от клыка дурацкую песенку, и начал тихо напевать её себе под нос, приманивая удачу, чтобы больше не было никаких падений.
Мы ползем все дальше-дальше ввысь.
Здесь камень строг, чрез боль держись.
Нам страх претит, искать пути,
И только смелость даст нам пройти.
Сердца стучали в хладе пустом,
Стенали руки, всё об одном,
То рьян и ал, огонь пылал,
И на вершине наш финал.
Аквер не знал, что эта песенка была очень старой. Настолько старой, что уже никто и не помнил, что местные скалолазы, очень давно, позаимствовали мотив, у каких-то гномов, пребывавших в деревне проездом. Коротышки любили затягивать свою песню под вечер у костра, чем собирали подле себя массу пытливых ушей. И вот так, по случайности, а может быть вследствие намеренного воровства, песенка обзавелась новыми словами, которые и напевал сейчас Аквер, даже не догадываясь о столь богатой истории данной композиции.
Чихальня была пройдена без проблем, и мама оказалась на змеиной тропе, закрепившись там.
Аквер разобрал страховочную станцию и полез по маршруту матери. Сейчас страховкой ему служила уже верхняя точка, и это было несколько проще, чем вначале. Он просто карабкался, перемещаясь с одной промежуточной на другую, собирал отработанные элементы и пытался нигде не ошибиться. Нельзя сказать, что Аквер был грациозен в своем восхождении, но мальчик старался изо всех сил, чтобы походить в своих движениях на маму. Выступы сменялись расщелинами, мелкая крошка ссыпалась, порой, из-под ног, руки изредка опускались в мешочек с магнезией и через некоторое время Аквер тоже достиг змеиной тропы.
– Много ерзаешь на участке, – протянув руку поднимающемуся сыну, сказала мама. – Нечего хвататься за инструменты, если держишься неуверенно.
– Ясно мам,– вздохнул Аквер.
– Не насупливайся – мама взъерошила его волосы. – Ты хорошо показал себя сегодня. Но мелкие огрехи все же есть, и они должны быть озвучены. Понимаешь?
Мальчик кивнул, а затем сел, прислонившись спиной к скале, пока мама рассказывала ему остальные недочеты. Он слушал внимательно, но с аналогичным усердием его мысли были заняты еще и тем, что совершенно необходимо было утолить жажду. Аквер забыл, куда он запихнул свою фляжку и решил не крутится в её поисках пока мама говорит, иначе бы он прилип еще и к лекции об уважении к конструктивной критике, которая нужна для роста. Но на его счастье проколов было не так много и своим хорошим поведением он, наконец, заслужил право припасть к фляге, переданной ему матерью, ведь свою он так не нашел. Проверка на наличие яда, присутствовала и в этот раз.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст