101 разговор с Игорем Паниным. Игорь Панин

      Владислав Анатольевич Бахревский родился в 1936 году в Воронеже в семье лесничего. Школу и пединститут окончил в подмосковном Орехове-Зуеве. Учился на литературном факультете педагогического института, руководил созданным им литературным кружком, а впоследствии возглавлял Орехово-Зуевское литературное объединение. Работал в журнале «Пионер», «Литературной газете». Много путешествовал по стране, побывал в Сибири, на Камчатке, на Сахалине, вКарелии, на Алтае, собирая материалы для своих произведений. Автор рассказов, очерков, сказок, исторических романов, среди которых «Хождение встречь солнцу», «Всполошный колокол», «Василий Иванович Шуйский, всея Руси самодержец», «Смута», «Детство Баяна» и другие.

      – Вы автор более ста книг, в том числе и для детей. Это, прямо скажем, много…

      – Библиотека одного автора – сто книг – появилась вопреки многому, что стояло на моём пути. А всё просто. У меня была супруга Лена, которая, окончив институт, пошла на курсы машинисток. Вот мы такой объём совместно и осилили.

      – Наверное, это странное чувство, когда читаете маленьким внукам не только Пушкина, Бажова, Носова, но и свои сказки и забавные истории?

      – Пушкин не обидится, если я почитаю внукам свои новые сказки… Но печаль моя беспросветная. Не могу напечатать «Златоборье» с 1989 года, когда перестройщики уничтожили великий «Детгиз» и набор моей сказки рассыпали. В «Златоборье» – обо всём лучшем, что есть в нас и в русской природе. У меня нет изощрённых конструкций, нарочитых выдумок и басен. В сказке о муравье пишу о жизни муравья. И соловей у меня – соловей. Осень, зима, дядюшка Шорох – всё живое, неповторимое чудо, изумительное, как солнце. Я так горевал, когда уходило детство. Но оно возвращается в каждой сказке, в каждом стихотворении. Много у меня в столе. Перечислять – только время тратить.

      – Вы называете себя «поэтом в прозе». А пояснить не могли бы, что имеете в виду?

      – Совсем недавно редактор Виктора Астафьева Агнесса Гремицкая сказала мне о романе «Тишайший»: «Вы пишете прозу, как стихи». Верно. Огромный роман «Долгий путь к себе» я писал, как стихи. Для меня слово – Вселенная. Вселенная бесконечная, но всякая звезда – звезда. Моя Лена, печатавшая всю эту пропасть страниц, однажды призналась: «После твоей прозы я многих не могу читать».

      – А стихи писали? Или, может быть, продолжаете писать в стол?

      – Поэтом я себя не считал. Но в 1970 году издал в «Детской литературе» сборник стихов «Лошадиная поляна». Название купил у своих друзей за 3 рубля. Они на Киржаче видели на поляне ночью лошадей. Коли купил, надо оправдать затраты. Написал о лошадях стихи, назвал так сборник. Внутреннюю рецензию давал Евгений Винокуров. Тираж 50 000. Сборник прошёл незамеченным, как и многое другое, что выходило из-под моего пера. Но странное дело: в конце 90-х познакомился