Мне сказали прийти одной. Суад Мехеннет
«Как жизнь, брат?» – и решила, что он и его приятель, должно быть, родственники. Позже я узнала, что нечто вроде братства объединяет всех мусульман, независимо от того, где они живут.
Другой мужчина ответил, что он знал некоторых людей в тех самолетах:
– О, Боже, эти журналисты! Они задают море вопросов! И, кажется, думают, что мы все здесь террористы!
Я немного посидела с чашкой чая. В ресторанчике была отдельная комната для семей и детей, но я сидела в общем зале вместе с мужчинами. Люди за соседними столиками, должно быть, считали меня странной, поскольку я сидела в этом месте совершенно одна.
За соседним столиком сидела группа мужчин. Один из них явно был уважаемой персоной. Другие внимательно слушали, когда он говорил, и кивали, соглашаясь с ним. Он говорил на марокканском диалекте арабского.
– Откуда нам было знать? – спросил он. – Они были такими милыми ребятами.
Я поняла, что если буду сидеть тихо и слушать, то могу что-нибудь узнать. Я узнала, что эти мужчины были прихожанами мечети аль-Кудс. Мужчину, которого слушали все остальные, звали аль Хаджи, и он был главой совета мечети. Иногда репортерам просто везет, и они выбирают правильный ресторанчик, чтобы выпить чашку чая.
Я вернулась к себе в квартиру и занялась поисками телефона мечети. В телефонной книге его не было, а выход в Интернет в квартире отсутствовал, поэтому мне пришлось пойти в интернет-кафе, чтобы раздобыть номер и позвонить по нему.
– Ассалям алейкум, – ответил мне мужской голос.
Это означало пожелание мира.
В возбуждении я не ответила «ва’алейкум ассалям» – традиционный ответ на приветствие. Наслушавшись жалоб на репортеров, я не стала говорить о цели своего звонка и просто попросила позвать аль Хаджи.
– Просто скажите ему, что это Суад, – сказала я.
– Тут тебе звонит какая-то девушка по имени Суад! – крикнул ответивший мне мужчина.
Когда аль Хаджи подошел к телефону, я сказала:
– Меня зовут Суад. Я марокканка. Я просто пытаюсь узнать правду о том, что произошло.
Он был умным человеком.
– Я не хочу говорить с журналистами, – сказал он. – Они не уважают наши правила в мечети. На кого вы работаете?
– Я мусульманка. Я уважаю правила. Могли бы мы просто выпить чашку чая?
Он согласился встретиться со мной и выпить чаю в лавке около мечети на следующий день. Я пообещала, что не буду записывать разговор. Я делала первые робкие шаги в тот мир, где никогда еще не бывала.
У меня было так много вопросов, среди которых не последним был вопрос о том, как мне вообще с ним разговаривать. Я снова оделась в обычную одежду немецкого студента: джинсы, кроссовки, рубашка, пиджак. Аль Хаджи пришел в арабских брюках и тунике. У него была длинная борода, и выглядел он очень официально.
– Это вы Суад? – спросил он, прежде чем сесть. – Мы ничего не сделали. Мы не могли ничего с этим поделать. Мы не можем не пускать людей в мечеть. Они иногда