Форма воды. Гильермо дель Торо
перспектива, но в то же время радостная.
Она сможет покупать билеты сама, искать сама, с кем ей целоваться и от кого убегать, или просто идти.
Матрона проводила прощальное собеседование, куря сигарету и прохаживаясь по кабинету, и видно было, что она в ярости по поводу того, что Элиза все же выжила. Одно из женских обществ Балтимора снабжало выпускников Дома деньгами на месячную аренду жилья и чемоданом, набитым одеждой из секонд-хенда, и Элиза щеголяла в любимых вещах, в зеленом платье из шерсти.
Все, в чем она нуждалась, так это в шарфе, чтобы скрыть шрамы.
И она добавила еще один пункт и к так длинному списку дел: купить шарф.
«Ты станешь шлюхой к Рождеству», – поклялась Матрона.
Элиза вздрогнула, испуганная тем, что такая перспектива не пугает ее. Почему так? Она увидела достаточно голливудских фильмов, чтобы понять, что у всех продажных женщин золотое сердце и что рано или поздно, но Кларк Гейбл или Клайв Брук или Лесли Ховард[33] заметит его сияние.
Именно эти мысли, скорее всего, и привели ее в тот же день к ее любимому месту в мире, к «Аркейд синема». Она не могла удержаться, чтобы не посмотреть «Жанну д’Арк» с Ингрид Бергман, она хотела лишь потеряться в том, что постер именовал «зрелищем тысячелетия» – до того как она потеряется в огромном Балтиморе, частью которого только что стала.
Она судорожно нашаривала монетки в сумочке, когда взгляд ее упал на криво повешенное объявление: «КОМНАТЫ В АРЕНДУ – СПРОСИТЬ ВНУТРИ».
Сомнений не было.
Несколько недель спустя, когда неоплаченный чек отделял ее от выбрасывания на улицу, она наткнулась на другое объявление – о том, что исследовательскому аэрокосмическому центру «Оккам» требуются уборщики. Она написала письмо, получила приглашение на собеседование и потратила утро, гладя любимое зеленое платье и изучая расписание автобуса.
За час до предполагаемого отправления случилась катастрофа – дождь.
А у нее нет зонта, и Элиза запаниковала, пытаясь не плакать, и услышала шум из соседних апартаментов. Она ни разу не встретилась с жившим там мужчиной, хотя он почти всегда находился внутри, настоящий отшельник.
Но к этому моменту она забыла об осторожности и постучала в дверь.
Элиза ожидала увидеть коренастого, небритого, лохматого типа со злым взглядом, но открывший дверь человек имел аристократичный вид, был облачен в застегнутый пиджак, свитер, жилетку и рубаху, давно разменял пятьдесят, но смотрел живо из-за очков.
Он моргнул и привычным движением коснулся лысины так, словно забыл нацепить шляпу. Затем он увидел ее беспокойство, мягко улыбнулся и заговорил: «Добрый день. Кому я обязан удовольствием визита?»
Элиза извиняющимся жестом притронулась к горлу, и сделала знак для зонтика, интуитивно понятный. Удивление мужчины по поводу ее немоты продлилось мгновение. «Зонтик! Конечно! Зайди, моя дорогая, и я вырву его из подставки, подобно Экскалибуру из камня».
Он скрылся внутри апартаментов, а Элиза заколебалась – она