Остров Перемен. Александр Николаевич Лекомцев
другая Высшая Сила заставила обратить внимание на решение вопроса по замедлению старения человеческого организма.
Прежде чем, обратить внимание на свойства целебных трав, на уникальные возможности обычной пищевой соды, на изучение уклада существования долгожителей, разумеется, он очень скрупулёзно изучил опыт в этом направлении индийских йогов, тибетских буддистов, алтайских шаманов, даже, североамериканских индейцев.
«Даже проходил практику в США, у колдунов нескольких племён, у самых настоящих дьяволов, – не в первый раз сказал Таволгин, – во времена очень опасных событий, который там происходили».
Но особых результатов в области геронтологии Виктор Захарович не добился. Но в те времена ему удалось развить свою память до такого уровня, что он знал, кем и когда был в своих предыдущих жизнях. Может быть, развитая память и есть продолжение жизни. Возможно, но только в малой степени…
– Понятно. Значит, всё, именно, так и происходило,– сдержано сказал Сафаров, – как вы утверждаете. Хотя, трудно в это поверить. Так, что же произошло потом?
– Ничего особенного. В возрасте шести девяти лет я умер. От инфаркта миокарда, проще говоря, от сердечного приступа.
– И что?
– В принципе, ничего. Меня с почестями похоронили… Вот и всё.
Получалось, что старик – или фантазёр, или мечтатель, или обычный лгун, или, может быть, сумасшедший. Что сейчас говорил Таволгин, уму было непостижимо. Ведь не может существовать в Мироздании нереальная… реальность. А если она, всё же, существует, то, получается, может стать истиной и обычный бред.
От диких откровений Таволгина юноша даже оторопел, прошептал:
– Зачем же вы мне такое говорите? Я же не ребёнок. Или вы просто решили поиздеваться, потешиться надо мной?
– Успокойся, Алексей! Ты уже взрослый человек, и должен стараться понять даже не совсем понятное, – нервозно сказал Таволгин.– Это ты меня совсем не уважаешь! Слушай дальше, если хочешь, конечно.
– Да я послушаю. Всё равно, времени много…
– Я же говорил тебе, что всё о себе уже помню… Я расскажу, где и кем я был, скажем так, после своей физической смерти.
– Я дослушаю, простите, эти ваши… выдумки, – Алексей немного успокоился.– Всё равно, во время круиза не всегда есть, чем заняться. Все увеселительные мероприятия поднадоели…
– После этого я сразу же родился,– пояснил Виктор Захарович.– Но, представь себе, не наследником, к примеру, какого-нибудь престола, а обычным… воробьём. Но я был счастлив. Как это прекрасно быть… воробьём!
Таволгин стал перечислять, кем ему пришлось в этом и в других мирах появляться на свет. Он был лесным ручейком, два раза человеком (мужчиной и женщиной) с неладной судьбой и короткой жизнью…
Последнее существование, перед тем, как появиться здесь, на теплоходе, он был просто камнем на какой-то огнедышащей планете. При этом он мыслил и жил.
– Возьмите себя в руки, Виктор Захарович! – Сказала Сафаров. – Нам, троим, надо, как-то выбираться отсюда.