На крейсерах «Смоленск» и «Олег». Б. К. Шуберт
их не трогали. В этот день был нами остановлен N. D. Lloyd «Prinz Heinrich», смело приближавшийся к нам, делая узлов 14–15. На наш сигнал – «Застопорить машины» – он поднял флаг кампании и почтовый и показал свои позывные (сочетание сигнальных флагов, обозначающее имя судна. – Прим. авт.), но продолжал путь, и остановился лишь после холостого выстрела, который перепугал высыпавших наверх пассажиров. Сейчас же на «Heinrich» начали спускать шлюпку, но наш катер предупредил ее и, отвалив от крейсера, направился к пароходу. Капитан последнего – корректный и вежливый, как все немцы, сейчас же вынес судовые документы и, выразив удивление, что мы останавливаем «ein Reichspostdampfer», сказал, что, конечно, у него не может быть никакой контрабанды; во время этой процедуры, оправившиеся от испуга пассажирки взапуски щелкали своими кодаками, снимая наших офицеров.
С «Prinz Heinrich» мы взяли 55 тюков почты, адресованной в Японию, после чего пароход был отпущен, а «Смоленск» лег на север. У нас было теперь много дела: надо было разобрать и перечитать всю отобранную корреспонденцию, отложить подозрительные письма и посылки, а все остальное – снова уложить в тюки и запечатать для отправки на первый встречный почтовый пароход, идущий на Восток. По разборе отобранных тюков было найдено много писем, адресованных в Японию частными лицами из разных государств Европы и даже из России, могущих принести нам вред, а также много образчиков металлических изделий европейских заводов – преимущественно германских, – которым японцы сделали заказы. Но что было для нас особенно полезной находкой, это коносаменты на контрабандный груз, который шел на немецком пароходе «Scandia»; пароход этот должен был быть на днях в Красном море, и очутившиеся в наших руках коносаменты были ценным козырем для его захвата, так как «Scandia», хотя и состоял в агентском списке, но без них, благодаря имевшимся у него подложным бумагам, делался неуловимым.
Карта Суэцкого канала, по которому пароходы «Петербург» и «Смоленск» проходили в Красное море
Карта Красного моря, в котором оперировали вспомогательные крейсеры «Петербург» и «Смоленск»
На другой день, 3 июля, в 7 ч утра мы зашли в порт Ходейда (Hodeida), на Аравийском берегу. Было условлено, что на пятый день нашего пребывания в Красном море, мы получим здесь телеграммы и инструкции, и так как сегодня истекал назначенный срок, то по постановке на якорь за ними был отправлен офицер, который, однако, вернулся на крейсер с пустыми руками. В Ходейде нам вообще не повезло: вследствие совершенной необследованности рейда города, с приближением к нему, на мостик были приглашены наши «лоцмана» – арабы. Они уверяли, что отлично знают местность, о чем-то между собой спорили, и в результате, следуя их указаниям, «Смоленск» сел на мель – к счастью, не надолго.
Не получив с берега ожидаемых известий и предполагая, что они запоздали, мы оставили в Ходейде своих арабов5, наказав им, в случае прибытия телеграмм, доставить их на фелюге на «Смоленск», который