Круг замкнулся. Наташа Кокорева
– глупо, я бы точно на твоем месте поел, что бы там у тебя ни произошло.
Она едва заметно кивнула, и тогда он прошептал:
– Останься до утра, – и коснулся ее плеча.
Рани медленно оторвала взгляд от его грязных сапог. Улыбка, робкая, детская, коснулась полураскрытых губ. Тонкие брови недоверчиво взлетели.
Будто бы безмолвно просит не отпускать?
Глупости. Он не станет ее уговаривать. К тому же теперь все изменилось. Рокот наглядно указал Стелу место, буквально ткнув его лицом в грязь! Им плевать на советы «мальчика» – Рокот все решает сам. Насмехается и угрожает. Стел нужен разве что вместо шута.
– А утром я тебя отпущу, – твердо закончил Стел. – Дам денег на дорогу до Ерихема, можешь вернуться к моей матушке. Или как знаешь.
Рани болезненно усмехнулась. Брови медленно опустились, сомкнулись губы, сощурились глаза. Она смотрела внимательно, пристально, будто бы запоминая. Или проклиная. Покусала губы, вдохнула – и промолчала.
– Я был на совете, – Стел захотел оправдаться. – Предводитель в грош меня не ставит. Боюсь… боюсь, я не смогу дать тебе то, что хотел. То, в чем ты нуждаешься. Я не знаю, что будет дальше. Раз у тебя есть причины уйти, я не вправе тебя удерживать.
Рани кивнула несколько раз подряд, глядя в синюю темноту за его спиной.
Близились стены дождя. Густел туман. Вдали взвыла собака.
– Да. Так всем будет проще, – глухо прозвучал ответ.
В нос ударил запах бездомности. И тины. Глаза Рани блеснули маслянистой пленкой городского пруда.
– Но… я бы хотел, чтобы ты осталась со мной, – внезапно для самого себя добавил Стел.
Безрассудно. Глупо. Искренне.
Заигрался в спасителя? Чушь. В конце концов, решение остается за ней.
По малому кругу лагеря, мимо котлов с томящейся над углями кашей, Рани безмолвно шагала вслед за Стелом. Позади главного шатра притаилась часовня. На массивных камнях круглого основания высился резной восьмигранник, острый купол венчала игла – символ Единого бога. В провалах стрельчатых окон и за распахнутыми дверьми – по одной на каждую сторону света – горели свечи, блестел свежевымытый пол. Рыцари и оруженосцы рассаживались вокруг часовни: на бревнах, пеньках, камнях и одеялах поверх сухой травы.
– Древняя часовня, – пробормотал Стел. – Должно быть, еще саримская.
– С чего ты взял? – фыркнула Рани и недоверчиво покосилась.
– Горожане строят храмы без единого угла, а окна закрывают особым цветным стеклом. Оно сгущает внешнее тепло, и оттого внутри легко дышать и… колдовать. В Школе Магии используют такое же стекло.
Рани резко оборвала его:
– Да, туго тебе придется – в походе-то лекции читать некому.
Стел нахмурился. Впрочем, быть может, ей это действительно ни к чему.
Из главных восточных дверей часовни вышел Слассен и остановился на ступенях. Свет мягко очерчивал контур хламиды, широкий капюшон, ниспадающий до пояса, свободные рукава. Бесчисленные темные складки перемежались рыжими отблесками,