Омертвение. Сошедшие с небес. Ярослав Толстов
раз, когда я разрешаю тебе пить на работе.
На лице Ларисы появилось недоверие и подозрение – она пыталась сообразить, какой в этом предложении кроется подвох. Но не найдя его, щелкнула пальцами.
– Ага, я знаю, какое вино… – она оборвала фразу и тут же возмутилась, но уже как-то доб-родушно: – Развлекать… что я – клоун что ли?! Карина Петровна, у меня дел выше крыши! Можно ведь и кого-нибудь из охраны снарядить – все равно ведь двое там торчат!
– Конечно можно, – с опасной покладистостью согласилась Карина. – Я всегда смогу най-ти себе другую помощницу.
Лариса возвела глаза к потолку, потом буркнула Вите:
– Ладно, пошли уж! А вы, Карина Петровна, пример деспотизма в его ярчайшем проявле-нии!
– А как же, – с усмешкой заметила Конвиссар, снова садясь за стол, – иначе меня б тут и не было. А теперь выметайтесь отсюда и не мешайте мне работать!
Вита еще раз поблагодарила Карину, распрощалась с ней и вслед за Ларисой вышла из кабинета, раздумывая над тем, что такое «вышка».
– Слушай, ты занимайся своими делами, я все равно собиралась домой, – сказала она. Ла-риса недоуменно посмотрела на нее, закуривая на ходу.
– Ты из-за нашего разговора что ли? Брось, мы всегда так общаемся. Карине Петровне нравится, когда я с ней пререкаюсь, кроме того, она не любит покорных овечек – считает, что я обязана исполнять приказы, но должна при этом высказывать собственное мнение. Пойдем, я только рада буду свалить все на младших и немного отдохнуть, а то летаю из угла в угол!
«Вышкой» оказался столик на площадке верхнего яруса лестницы, откуда открывался ве-ликолепный вид на зал и сцену. На площадке двух других ярусов тоже располагались столи-ки, за которыми сидели посетители, но этот, единственный на обегающей зал по периметру площадке, был, похоже, доступен лишь служебному персоналу. За столиком сидели двое серьезных молодых людей в черных брюках и форменных темно-зеленых рубашках и зорко поглядывали вниз, причем один из них совмещал наблюдение за залом с изучением книги Фармера, которую он при виде Ларисы спрятал с ловкостью фокусника. Лариса что-то сказа-ла охранникам, потом принялась куда-то звонить, зажимая пальцем свободное ухо, а Вита тем временем уютно устроилась в одном из кресел и начала с интересом разглядывать тан-цующих и сидящих за столиками там, внизу, – то поверх низкой ажурной балюстрады, то сквозь зеленый прозрачный пол, под которым люди и предметы частично утрачивали чет-кость очертаний, и казалось, что она смотрит в некий удивительный подводный мир. На сце-не десяток девушек танцевал какой-то ирландский танец, и вслушиваясь в задорные звуки скрипок, Вита чуть постукивала ногой и по-кошачьи жмурилась, наслаждаясь обстановкой. Лариса села рядом, начала что-то говорить, и Вита кивала, не особенно вникая в смысл ее слов. Она подумала, что надо бы позвонить Наташе и сказать, что задерживается, и даже достала телефон, но, посмотрев на него, тут же спрятала обратно. «У меня день