В тени баньяна. Вэдей Ратнер
href="#n13" type="note">[13] – спросила Тата у бабушки на «королевском» языке.
– А? – переспросила Бабушка-королева.
Она глуховата и к тому же – как обычно – не следит за беседой.
– Взрывы! – почти прокричала Тата. – Ужасно, правда?
– Какие взрывы?
Я едва сдерживала смех. Разговаривать с Бабушкой-королевой – все равно что кричать в тоннель: в ответ получаешь только эхо собственных слов.
Папа поднял глаза от газеты и хотел что-то сказать, но тут пришла Ом Бао. На серебряном подносе кухарка несла стаканы с прохладительным напитком, который она делала каждое утро: ледяная вода с семенами базилика, тростниковым сахаром и цветами жасмина. Ом Бао расставила стаканы на столе. Коснувшись носом края стакана, я вдохнула чудесный, сладкий аромат. «Девочки ищут икру» – так называла свой напиток Ом Бао. Когда Старичок утром собрал жасмин, лепестки были плотно сжаты, но теперь они раскрылись и напоминали маленькие юбочки – как будто девочки нырнули в стакан! Я только сейчас заметила, что семена базилика и правда похожи на прозрачную рыбью икру. Обрадованная неожиданным открытием, я улыбнулась.
– Не сутулься, – строго сказала мама.
Я выпрямилась. Папа бросил на меня сочувственный взгляд.
– Ом Бао! Ты перестала баловать нас сахаром? – удивленно воскликнул он, отпив из стакана.
– Простите, Ваше Высочество… – Беспокойный взгляд кухарки метнулся от папы к маме. – Я стараюсь лишний раз не расходовать тростниковый сахар. Наши запасы на исходе, а его нынче так трудно купить. – Она сокрушенно покачала головой. – Ваша покорная слуга сожалеет, что напиток недостаточно сладкий, Ваше Высочество.
Когда Ом Бао нервничала, то становилась чересчур церемонной и многословной. Это ее «ваша покорная слуга» прозвучало тем более неуместно, потому что напротив Его Высочества я, как щенок, лакала суп из тарелки.
– Ваше Высочество хотели бы…
– Нет-нет, в самый раз. – Папа осушил стакан. – До чего же вкусно!
Лицо Ом Бао расплылось в улыбке, щеки ее округлились, как рисовые пирожки, что уже поспели на кухне. Она пятилась к выходу, беспрестанно кланяясь. Круглый зад покачивался в такт поклонам. Наконец она отошла на почтительное расстояние и развернулась. У входа в кухню Старичок, верный помощник Ом Бао, забрал у нее поднос. Садовник очень волновался. Может, боялся, что я расскажу об их утренних нежностях Бабушке-королеве, которая осуждала подобное поведение? Ом Бао погладила его по руке, как бы говоря: «Нет-нет, она не выдаст». Старичок, заметно повеселев, посмотрел в мою сторону. Я подмигнула ему, и он снова улыбнулся мне беззубым ртом.
Папа читал газету, время от времени с легким шелестом переворачивая страницы. Наклонив голову, я прочла заголовок: ««Красные кхмеры» окружают столицу».
«Красные кхмеры»? Как это? Мы все – камбоджийцы, или – как мы себя называем – кхмеры. Я представила, как размалеванные ярко-красной краской люди наводняют город, снуют по улицам, словно полчища красных