Щит земли русской. Владимир Буртовой
Передовые печенежские всадники, теснясь, начали заполнять узкое междулесье. Кони набирают бег, кроша влажную от дождя землю сильными ударами копыт. И у каждого печенега теперь одна цель: только вперед. Там, за этим лесом, вежи русских ратаев, там и долгожданная добыча. А чья рука окажется длиннее, тот и обогатится первым. Не опоздать бы только перед другими!
Но никому не дано наперед знать свою судьбу: только что соколом летел человек на разгоряченном коне – и вот нет его, неистового, а лежит на земле неподвижно, успокоенный навеки.
До князя Анбала донесся сначала приглушенный лесом и конским храпом стук топоров, а потом громкие крики: «Разом! Вали!» – и огромные вековые дубы, треща и цепляясь ветками друг за друга, с двух сторон рухнули на головы печенегов. Дикий, раздирающий уши вопль хлестнул Анбала по сердцу. Конь под князем взвился на дыбы, а потом, спасая себя и всадника, огромным скачком прыгнул в сторону, влево от дороги, в гущу леса. За спиной кричали нукеры, раздавленные могучими стволами, пронзенные острыми сучьями. Хрипели и бились о землю покалеченные кони.
Кинулись, спасаясь, ближние печенеги следом за князем, прочь от междулесья – в лес. Но укрытая травой земля вдруг раскрыла под ними страшный зев, кони падали в темные и сырые ямы, ломая ноги, распарывая животы об острые колья. Волчьи ямы перекрыли путь печенегам, принудили слезать с коней и продираться сквозь заросли неспешным шагом, прощупывая землю перед собой.
А там, в междулесье, все падали и падали деревья, превращая недавно еще призывно открытую дорогу в непролазные завалы. И где-то совсем рядом кричали русичи, одним ударом топора валили заранее подрубленные деревья.
– Так! Так! Так! – выкрикивал князь Анбал, словно не лес, а русскую дружину рубил в неистовой ярости. Летели под ноги встававшие на пути ветки. Яростью князя заразились и его нукеры. И князь и нукеры слышали за стеной завала, совсем неподалеку, крики тех, кто успел проскочить вперед.
Жажда мести захлестнула молодого князя, чужой крови, огня и дыма чужих изб. Забыл в этот час князь Анбал, что это он пришел незвано на чужую землю, а не в его вежи вошли бородатые русичи. Это он пришел за синеоким и русоволосым полоном, за чужими шелками и дивными камнями-самоцветами, а не в его шатер вошли русичи и посягнули на честь и жизнь его жен да на немалый княжий достаток.
Князь Анбал разъярен хитростью русичей. Только головами врагов может он теперь утвердить свое положение среди остальных князей и нукеров. А потому – меч рассудит его и этих коварных жителей северных лесов.
Пробился князь Анбал, исцарапанный в кровь ветками, на простор Заросья и увидел в траве своих нукеров, осиротевших коней и множество следов на мокрой земле.
А далеко впереди, ближе к горизонту, темнела уходившая на север к Белгороду конная застава русичей. Анбал молча указал на нее обнаженным мечом и пустил коня следом.
Как ладонью не укрыться от дождя, так и малой силой не остановить большого войска. Знал это сотенный Славич и спешно