Приключение русских в Иностранном легионе и на Лазурных берегах. Andre Lwow
за околицу села, прямо на национальную автостраду, которая вела, если можно было верить дорожным указателям, прямо до Кракова. Нога продолжала болеть, но чувствовала себя лучше в просторном ботинке, что на время вселило чувство надежды в душу нашего конькобежца. Почти угасшее настроение стало понемножку возрождаться. Подумать только, ещё позавчера он был где-то совсем в другом краю света, а теперь вот катит на роликовых коньках по польской земле, навстречу бордовому закату солнца, и его то и дело обгоняют местные фиаты, чем-то прохожие на наши горбатые «запорожцы». Но момент безграничного счастья, близкий к эйфории, оказался недолгим: четырёхполосная автострада вначале сузилась до двух полос, а затем, взяв крутой поворот, стремительно пошла куда-то вниз.
Крушение
Постепенно его ролики стали набирать пугающую скорость, и на повестке встал вопрос ребром: «Тормозить или не тормозить?» и если «Да!», то «Чем?» Конькобежец на всей скорости вдруг стал догонять польского мотоциклиста, что маячил у него впереди и явно никуда не спешил, любуясь божественным закатом. В свою очередь польские фиаты, всё ещё умудряясь их обгонять, тревожно сигналили им на прощание! Но эти тревожные гудки не особо тревожили сознание мотоциклиста, а времени на раздумье у нашего почти горнолыжника уже точно не оставалось. Во избежание неминуемого столкновения с мотоциклистом, ему пришлось тормозить собственными ягодицами асфальтом. Падение было настолько ужасным, что его тело долго крутилось и вертелось по всей траектории «полёта», пока не вылетело прямо на центральную разметку и не застыло в позе цыплёнка табака. Польские автомобилисты старались объехать его, и неизвестно, сколько бы ещё он так пролежал на пыльном асфальте, как вдруг его глаза отчётливо увидели перед собой очертание грузовика. У него уже не было никаких сил подняться на ноги, но всё же ему удалось, каким-то чудом, с перевёртыша перекинуться на встречную полосу. Огромная фура с прицепом промчалась в каких-то сантиметрах от него, обдав на прощание выхлопными газами. С этого момента сознание уже почти вернулось к нему, и голова стала работать быстро и чётко. Когда он увидел свет мощных фар от другой фуры, что поднималась медленно в гору прямо на него, то невиданная сила поставила нашего героя на четвереньки, и он, словно собачка, стал перебегать дорогу, да так быстро, что свалился в кювет. А там его снова закрутило и покатило вниз. Очнулся он лишь под утро, вместе со щебетанием птиц вперемешку с эхом от пения петухов из соседней деревни, когда вдали, где-то на востоке, забрезжил рассвет. Силы вконец оставили его, и, тупо созерцая всю прелесть восходящего светила, он пролежал не шевелясь почти до полудня. Голодный желудок стал подавать первые признаки жизни, и до слуха стал доноситься его жалобный плач, а позже пришло и ощущение острой боли.
Первым делом Борис попробовал пошевелить конечностями, и когда это получилось, то вдруг появилось забытое ощущения радости от того, что смог самостоятельно встать на ноги. Одежда