Механика вечности. Евгений Прошкин
ты чего сказал?
– Сигареты кончились.
– Ага, минут пятнадцать у нас есть. Это хорошо. Ты присядь, а то ноги не выдержат. У тебя же левый голеностоп поврежден, верно?
Я уже пришел в себя и хотел хоть немножко поиграть в провидца, пожонглировать интимными подробностями нашей жизни. Интересно, если он сейчас возьмет да и треснется затылком о бетон, что произойдет со мной – упаду рядом, окажусь в могиле или вовсе исчезну? Экспериментировать не хотелось, и я, положив Мише руку на плечо, заставил его сесть на ступеньку.
Собеседником Миша-младший оказался скверным. Он так часто меня перебивал, что короткий рассказ превратился в эпическое повествование. В перемещения во времени Миша уверовал быстро и безоговорочно. Он видел своего двойника, и от этого никуда нельзя было деться.
– Есть предложение пожить у Люсьен, – сказал я, переходя к главному. – А я заменю тебя здесь и обеспечу алиби.
Алёне я не изменял, поскольку опасался, что она рано или поздно об этом узнает. Теперь у Миши появился шанс безнаказанно вкусить греха, и он его, скорее всего, не упустит.
– Люсьен, конечно, давно пора проведать. Но Алёну я тебе не доверю.
– Эй, да ты ревнуешь, что ли? К кому?
– Всё равно. Я – это я, а ты…
– Это я. Ну и что?
– Нет, – Миша упрямо замотал головой.
– Вот скотина! Сам собираешься к Люсьен, а Алёне, выходит, даже со мной нельзя. То есть с тобой.
Я поскреб свою щетину, потом провел рукой по его щеке. Вроде такая же.
– Давай переодеваться.
– Прямо сейчас? Лучше завтра, я с перепоя…
– Ничего, поправишься.
– А если я подцеплю чего-нибудь? – капризно проныл Миша, и меня это взбесило.
– Ты хотел знать, что будет дальше? Слушай. В апреле Алёна уйдет.
– Как уйдет? – оторопел он.
– Насовсем.
– Врешь!
– Жалко, я паспорт не взял, там всё написано.
Он отошел к окну и закурил. Представив, что сейчас творится у него в душе, я пожалел, что не сдержался.
– Не расстраивайся. Конечно, вначале было трудно. А когда смирился, вроде ничего, жить можно. Телевизором никто не достает. Сиди и пиши на здоровье. Сам себе хозяин! Захотел – пошел в магазин, убрался. Не захотел – не надо. К тому же стервой она оказалась порядочной. Угадай, что тебе достанется после раздела имущества.
– Книги, компьютер и стол.
– Точно. И тесная конура в Перово. Нормально?
Миша докурил сигарету до самого фильтра и яростно растоптал ее каблуком.
– А может, и к лучшему, – опустошенно, совсем как Мефодий, сказал он и расстегнул ветровку. – Только денег у меня с собой – ноль. Подкинешь? Я потом верну.
Мы посмотрели друг на друга и расхохотались. Истерический смех не отпускал нас несколько минут, пока не заболели легкие. Когда мы всё же успокоились, утерли слезы и просморкались, то ощутили себя теми, кем являлись по сути: больше, чем близнецами, больше, чем единомышленниками.