Механика вечности. Евгений Прошкин
ширинки. Слепой инстинкт, вышедший из водки, как ископаемая рыбина из океана, заставил меня вцепиться в Люсину прелую одежку. Вдвоем мы справились с тряпками и, раскидав их по полу, обнялись. Позвоночник Люсьен прощупывался лучше, чем на анатомическом муляже. Она откинулась назад, и перед моим лицом заболтались две иссохшие, выжатые груди. Всякий раз, когда они подпрыгивали, до меня доносился резкий, приторный запах.
– Помнишь, как ты мне делал раньше? – прохрипела Люсьен.
– Не надо, молчи, – взмолился я.
– Боишься кончить раньше времени? Ты так завелся?
Боюсь, что меня вырвет, чуть не сказал я.
Проснувшись, я с радостью обнаружил, что мне ничего не приснилось. Судьба иногда делала такие подарки, но сейчас я оценил ее великодушие особенно высоко.
На кухне было холодно, и Оксанка уснула, клубком свернувшись на столе. Я осторожно взял девочку на руки и, не дыша, отнес ее в комнату. Еду, принесенную с собой, я трогать не стал и позавтракал бутылкой пива.
– Сегодня придешь? – игриво спросила Люсьен.
– Если я тебе денег дам, можно надеяться, что ты не всё пропьешь, а хотя бы половину? А на оставшиеся купишь продуктов?
Вопреки моим ожиданиям, блеска в ее глазах не появилось. Равнодушно отвернувшись к окну, Люсьен коротко и жестко ответила:
– Нет.
– Ну, сама смотри.
Покинув Люсьен, я решил, что пора наконец прояснить ситуацию с Алёной. И заодно разобраться с Кнутовским.
Я выскочил из подъезда и замер. На лавочке, покачивая ножкой, сидела жена.
– Не удержался, значит?
Скучный диалог «она обвиняет – он оправдывается» мгновенно пронесся в сознании, словно я только и делал, что попадался на измене. Все реплики этой пьесы известны наперед, озвучивать их было бессмысленно.
– У тебя есть маникюрные ножницы? – спросил я, не позволяя Алёне начать наступление.
– Хочешь сделать себе харакири? – усмехнулась она. – Только пилка.
Я взял пилку для ногтей и приложил ее к левой ладони.
– Смотри сюда, – предупредил я, прочерчивая острым концом длинную царапину.
– Ты что? Зачем?
– Кровь видишь? Настоящая. Когда я приду домой, обрати внимание на мои руки. Только не забудь, прошу тебя.
– Что ты несешь?
– Запомни: царапина на левой руке. Вечером ее не будет.
– Ну и что?
– Это не я. То есть я не твой муж, а другой. Совсем другой.
– Миша, ты меня пугаешь. Ты слишком увлекся своими фантазиями.
– Понимаешь, Алёна, врать я тебе не хочу. А рассказывать правду…
– Не надо. У меня есть глаза и уши.
– Алёна, всё не так.
– Ты хочешь сказать, что не был у этой сучки?
– Был, но…
– Не на улице, ладно? – она нетерпеливо оглянулась, опасаясь, что нас услышат.
– Хорошо, вечером. Только не забудь, – я разжал кулак, и с ладони сбежало