Литературный оверлок. Выпуск № 3 / 2018. Иван Иванович Евсеенко
возросли, что, не выходя из дома, она с вершины холма, где жила ее Поляна, могла видеть все село, могла заглянуть в любой его уголок, могла пройти невидимой по тропинке до самого ее пересечения с шоссе.
Однажды, стоя у окна с закрытыми занавесками, держа одной рукой фотографию Юрия, а другой перебирая лёгкую ткань, она увидела свой дом со стороны издалека, увидела, как шевелятся занавески на том самом окне. Да, то было её окошко, она узнала сразу и незакрашенные полосы оконной замазки, и голубые цветочки на свежем ситце. Внезапно стало плохо, она ощутила страшную слабость в ногах и с трудом доплелась до кровати. Старая, сохранившая первозданную упругость девичья кровать не смогла помочь. Только когда по комнате разлился запах цветов и трав, когда над головой зашелестела берёза, стало легче.
Многое изменилось вокруг Анастасии за эту весну.
Она отмечала перемены равнодушно, не принимая близко к сердцу. Куда-то пропала кошка Мурка, исчезла вместе с котятами. Петька Блаженный ни разу не подошёл к её дому, стал ходить другими дорогами. Она считала его другом, единственным, кто мог понять её по-своему. Стали к ней захаживать известные всем две чёрные старушки с гадальными картами и прочими атрибутами тёмного ремесла. Засиживалась она с ними далеко за полночь.
Не потому ли отец Александр с таким соболезнующим осуждением смотрит при встречах, и не потому ли Захарка Беркут забыл дорогу к её дому? Пусть, у них своя жизнь, у неё своя. Она, Анастасия, проживёт и сама по себе. И дождётся, хватит у нее сил.
Пропавшие без вести возвращаются.
4. Сергей Конкин. 16 июня
Утро для Сергея Гавриловича Конкина, инспектора финансового отдела районной администрации, выдалось тяжким. Накануне он допоздна просидел на вечеринке, превратившейся в заурядную попойку, и, естественно, перебрал, не выспался. И теперь, собирая оставшиеся силы, чтобы добраться до холодильника, проклинал опротивевшую холостяцкую жизнь. Стакан воды и тот некому подать. Что уж говорить о кефире или, скажем, помидорном рассоле. Мечта недостижимая. Хорошо хоть воскресенье, на работу не идти. К тому же по графику с понедельника он в отпуске, осталось только оформить. Но зачем его оформлять, если неизвестно куда деть столько свободного времени, да в начале лета. Не то что ехать, идти некуда. Потолкаешься по рынку, в лучшем случае в кино сходишь. И опять в эти стены. Всё равно через недельку на службу вернёшься от безысходности.
Добравшись до кухни, он трясущимися руками обхватил заварной чайник и судорожными глотками выпил позавчерашний чай. Легче не стало. Он с тоской глянул в окно. Ничего за ночь не изменилось, та же надоевшая до оскомины картина: двухэтажное здание универмага напротив, слева от него деревянные прилавки открытого рынка, справа, – здание автостанции. Везде пустынно, ни единой души.
Одно и то же каждый день, как в рабочем кабинете, так и дома. И никакого выхода!
Пошарив