Эксперименты. Зловоние добра. Дневник Антихриста. Артем Шматов
тени Вавилон
Лежит, как брошенная лира.
И в скорлупе из талых крыл,
Что голубее херувима
В сиянье купола ты скрыл
Блеск золотой Иерусалима.
Искра великая, земля
От красоты своей ужасна.
В закате каждом тень кремля
Пылает ало и прекрасно.
Но и в рассвете каждом есть
Всё та же тень того же мира
И принесёт иную весть
Людьми услышанная лира.
«О, муза русская пробей…»
О, муза русская пробей
Китайскую стену различий
И, как живительный ручей
Яви нам свежесть, как обычай.
Голубоглаза и стройна,
Чиста, прелестна и наивна,
Резва, игрива и вольна
И прокажённым то – противно.
Небольшие стихотворения
«Золотые розы всплесков…»
Золотые розы всплесков
В ясных водах красоты
Я срывал с невинным блеском
Падшей под ноги мечты.
«Она как юная богиня…»
Она как юная богиня,
Хотя совсем ещё мала.
Её глаза – нежнейший иней
Для душ, желающих тепла.
«Чуть трепет испытав в губах на сон похожих…»
Чуть трепет испытав в губах на сон похожих,
И ножки кинув вбок, на руку оперлась.
Росой сверкая глаз, задумалась, быть может
И тут же чистотой своею обожглась.
«О, слёз набухшие тюльпаны…»
О, слёз набухшие тюльпаны
В глазах бездомных палача,
Но он в венок вплетает раны
И вздох, струящийся с меча.
«Ослепительно свежее утро…»
Ослепительно свежее утро
Дышит запахом первых цветов
И горит влажный цвет перламутра,
На уснувшем безмолвии ртов.
«Я чувствовал все тоже высшее блаженство…»
Я чувствовал все тоже высшее блаженство,
Когда среди костей людьми убитых чувств
Я находил воздушность совершенства.
«Текла разбитая, как тень…»
Текла разбитая, как тень
Моя улыбка по стене
И ничего не придавало ей значений,
Как мотылёк, сломивший грудь
В угоду каменной волне,
Ещё не знающий о радуге мучений.
Стихотворения в прозе
«Больше нет порыва для творения…»
Больше нет порыва для творения.
Неуверенность и отстранённость холодными каплями падают на лоб,
медленно, но стремительно подражая безумию.
Алый цветок тишины, это ты окропляешь росой, это ты снова плачешь в
рассветном тумане.
«Почему я снова обращаюсь к формам?..»
Почему я снова обращаюсь к формам?
Потому что самые неподходящие часы – самые плодотворные.
И мне нечего сказать, кроме того, что у меня болит голова.
Что-то