Ты моя. Валентин Сорокин
годы,
Меж войной державной и тюрьмой,
Потому грядущие невзгоды
Затонули за его кормой.
Золотое море древней сини,
Без огня окопного и гроз,
Это пробил звёздный час России, —
В путь её благословил Христос.
Тишина, а на душе тревожно:
Неужели завтра да и впредь
Смысла нет и больше невозможно
За победу молча умереть?
По озёрам и холмам покатым
Свет летит багряно-голубой.
Хорошо мне быть не виноватым
Перед жизнью и перед тобой.
1997
Встреча с матерью
На могильной плите моего отца выбито три журавленка – три погибших сына…
Это смерть или в кончину дверь, —
Лунный свет через окно струится.
Мать моя, серебряная птица,
Маленькая, легкая теперь.
Говорит: «Зовет и дни мои
Наш отец тревожит сыновьями,
Сгибшими твоими братовьями,
Спрашивая про пути твои:
Мол, такие ветры по земле
Пронеслись – кресты перекосили,
Где же затерялся он, в России
Аль в чужой и непонятной мгле?..»
Зелены отцовские поля,
Но плита могильная не греет.
И по ней кружат три журавля,
А четвертый в грозных далях реет.
Я один остался – род продлить
И, не отдан вечному кургану,
Я один прошел по урагану,
Но страданьем бед не утолить.
Мгла и мгла клубится без границ,
Волны от провала до провала:
Сколько стай серебряных упало,
Сколько птиц пропало, сколько птиц!..
Я, как ты, истерзанная мать,
Вижу всех недрёмными очами:
Даже там, за звёздными свечами
Я готовлюсь горе принимать.
Лунный диск звенит с уральских гор.
Лунный свет через окно струится.
Мать моя, серебряная птица,
Никому, а только мне в укор!..
1998
Синий соловей
Страстью каждого побега
Сквозь пласты немого зла
Из-под снега, из-под снега
Встала яблоня, бела.
Встала, тонкая, в округе
День цветами закипел,
Соловей, седее вьюги,
На ветвях её запел.
То ли серый, то ли синий,
Свет серебряный он льет,
Лепестковый зябкий иней
Стряхивает и клюет.
По очам твоим зовущим —
Кто нам это запретит? —
По плечам, объятий ждущим,
Снег сверкает и летит.
Не с пургой, так с белым ветром
Закружится нам дано.
Я хочу зелёным кедром
Заглянуть к тебе в окно.
Или клёном, или клёном,
Размыкая белый дым,
Но не менее зелёным
И не менее седым.
1997
Перед Богом
А мы живем, то плача, то робея,
То не суля пощады никому…
Я не хотел бы видеть, как Помпея
Исчезла