Вторая попытка. Юрий Сидоров
её лицо, но девушка так увлеклась кашей, что не замечала обращённого на неё взгляда.
А взглядов было не один, а целых два. Иван Коновалов украдкой, но вполне определённо удерживал Татьяну в поле своего зрения. Девушка понравилась ему сразу. Иван не строил в голове никаких планов насчёт будущего, он просто радовался тому, что в его жизни появилась Таня Сёмина. И не важно, что знакомство, скорей всего, будет коротким. Найдут разведчики свой объект, выполнят задание и отправятся в обратный путь. Сколько на это уйдёт времени: неделя, две, месяц? Вряд ли больше. Коновалов, воевавший с первого дня, а затем долго выходивший, но так и не вышедший из окружения, на своём примере знал, как быстро может поменяться обстановка. Никогда не знаешь, что будет с тобой завтра и будет ли в жизни само это завтра. Поэтому важен каждый день, каким бы он ни был. Ведь этот самый день может оказаться последним. Разве получится в таких условиях строить долгосрочные планы?
Иван наконец-то пересилил себя и отвёл взгляд от Татьяны:
– Предлагаю обсудить ваше положение в отряде и чем мы можем помочь выполнить данное вам задание. Из штаба партизанского движения нам сообщили, что оно очень важное и связано с поисками определённого немецкого объекта. Приказали оказывать любое возможное содействие. Вот, собственно, всё, что я знаю.
– Да, поставленная задача именно такова, товарищ старший лейтенант, – Вилор старался держаться предельно официально, ощущая зарождающуюся неприязнь к Коновалову из-за внимания последнего к Тане. – Нам надо будет совершать разведывательные походы по окрестностям, попытаться войти в контакт с местным населением. Может, кто-то что-то знает. В идеале желательно захватить «языка» из числа военнослужащих противника. На крайний случай полицая, но только достаточно высокопоставленного, который может владеть интересующей нас информацией.
– Понятно. С «языком» попробуем помочь. Но это потребует операции с нападением на штаб в райцентре. Её надо тщательно подготовить. Поймите, это большой риск, у нас могут быть потери. А если этот «язык» ничего не знает? Тогда получится, что ребята погибли зря… Сердце кровью обливается, когда кого-то теряем. Мы же здесь уже сроднились, как одна семья стали, костяк отряда с лета сорок первого, вместе из окружения выходили.
– Товарищ старший лейтенант, мы всё понимаем, но Вы сами спросили о помощи. Поимка «языка» – это реальная помощь, – настаивал Скубжевский.
– Да я всё понимаю, подумаем вот с комиссаром вместе, как лучше сделать. И ещё. Что о вас мы ребятам в отряде скажем? Вы же не будете, как все бойцы, общему распорядку подчиняться? Значит, станет ясно, что у вас спецзадание.
– Видимо, не удастся скрыть, что у нас спецзадание. Тем более если речь идёт о захвате «языка» или ещё о какой-нибудь операции отряда в помощь нам. В отряде же не должно быть предателя? – вступила в разговор Таня.
Коновалов с удовольствием перевёл на неё взгляд. Теперь у него была уважительная причина любоваться девушкой, выдавая поедание глазами за жест вежливости к собеседнице.
– Алексей