Каждому свое. Вячеслав Кеворков
поинтересовался водитель.
– Да нет, медкомиссию проходить еду. В авиацию забирают.
– Это хорошо. Может, Москву прикроешь с воздуха, а то летают над городом ночью, швыряют бомбы куда попало. Вот вчера прямо на шоссе две сбросили. Сегодня, правда, воронки уже засыпали песком. Но кому это надо?
Причинно-следственная связь недовольства водителя осталась для Северова неясной. Его возмущала неточность бомбометания немцев, как будто обратное его могло устроить больше. Пока Генрих выстраивал логическую цепочку мышления пожилого человека, они миновали конечную остановку трамвая. Водитель поймал его взгляд и решил поведать будущему защитнику неба столицы свои соображения.
– Подвезу тебя поближе к центру, а оттуда переулками прямо на хлебозавод проеду, – объяснил он почему-то извиняющимся тоном свою добрую услугу В конце второго квартала машина так резко затормозила, что, не упрись Северов обеими ногами в пол, наверняка вышиб бы головой лобовое стекло. Впереди на дороге зияла глубокая яма от разорвавшейся бомбы. Около нее стояли подростки и внимательно рассматривали дно воронки, быстро наполнявшейся водой. Больше ничего там разглядеть было нельзя, и тем не менее каждый прохожий считал своим долгом посмотреть в разверзшееся чрево. Никакого ограждения не было. Вместо него – две доски, вбитые в землю.
– Черт знает, что творят, – возмущался какой-то приезжий, скорее всего из подмосковной деревни.
– Позавчера в Москву-реку две штуки зашвырнули!
– Видать, спьяну, не по делу бросают, – не уставал возмущаться приезжий.
То, что все беды от водки, русский человек точно знал всегда, а потому и отказываться от нее был не намерен.
– Слава Богу, что так, – непонятно за кого вступился подошедший мужик. – Ведь если бы в дом, сколько народу покалечило бы!
– Это верно, но реку-то что бомбить? Вода – она и есть вода.
Скоро появился военно-милицейский патруль, который стал направлять редко проезжавшие машины на соседнюю улицу. Северов прошел к конечной остановке, где стояли два сцепленных вместе трамвайных вагона.
В небольшом сквере напротив Большого театра Веры не оказалось. Генрих сел на скамейку и стал разглядывать величественный фасад, с которого сняли знаменитую квадригу. Фронтон был закамуфлирован искусными маскировщиками под безликое служебное здание. Северов удивился, до какой степени отсутствие лошадей на фронтоне меняло привычный облик здания. Он попытался представить, как всё это выглядит с воздуха, однако ни фантазии, ни времени не хватило.
– А вот и я! – кокетливо объявила представшая перед ним Вера.
Северов знал, что женщина на службе должна отличаться от женщины в светской обстановке, но не до такой же степени!
Перед ним стояла восхитительная дама в элегантном черно-белом платье с очень модными в те военные времена широкими и высокими плечами, на которых могли удобно разместиться погоны самого высокого офицерского звания. Черные замшевые туфли на могучем высоком каблуке