Viva Америка. Николай Ободников
вещество вспыхнуло, и из развалин поднялась оранжево-огненная корона пожара. Донеслись хлопки лопавшейся от жара каменной кладки и треск гибнущих кустарников.
– Что они творят?! – заторможенно ужаснулся я и неуклюже забросил рубашку на плечо. – Это же территория национального заповедника, а в самих развалинах – люди! Надо валить отсюда ко всем чертям, пока и меня с Беном не спалили! Огненное погребение… и… мороженное… Да что со мной?
Тут я с недоумением обнаружил, что по какой-то причине не мог положить руки на руль. Я попытался почесать подбородок, но мои пальцы вместо этого просто прошли сквозь него. А еще через секунду я ударился головой об дверцу джипа и потерял сознание.
Глава 2 Что происходит в тропиках, остается в тропиках
– Говорю вам, это были какие-то монстры! – убежденно воскликнул я, начиная терять терпение. – Я словно… словно в ужастике про чупакабр оказался! А вы тут это! – И я брезгливо потряс протоколом допроса.
Сидевший передо мной капитан полиции Легаспи – смуглый и сухощавый мужчина по имени Бальтасар – вежливо улыбнулся и аккуратно забрал у меня протокол.
Где-то два часа назад меня и мертвого Бена нашел поисковый отряд. Мне сразу же оказали медицинскую помощь, а Бена отправили в местный морг. В себя я пришел уже в машине «скорой помощи», направлявшейся в больницу. Так как чувствовал я себя вполне сносно, сопровождавший меня Бальтасар немедленно забрал меня в участок. После этого я красочно и сумбурно описал всё случившееся, терпя духоту замкнутого кабинета для допросов и противный скрип потолочного вентилятора. Жара была невыносимой.
– Чупакабра – означает «сосущий коз», – тактично пояснил Бальтасар. – Хотя в данном случае терминология значения не имеет.
– Мы и были козами для этих тварей! – Я нервозно подул себе под рубашку, пытаясь охладить тело. – Только Бена не пососали и не подоили – его убили, разрази вас гром до развилки8!
– Мистер… – начал было Бальтасар и беспомощно вгляделся в протокол.
– …Ржа-ной, – членораздельно напомнил я, раздраженно откидываясь на спинку стула. – У вас же записано!
– Мистер Ржа… Ржа… – И Бальтасар смущенно посмотрел на меня.
– Теперь еще и «ржа», – пробормотал я и с сарказмом заявил: – Для вас, господин офицер, – товарищ Ржаной!
– Русский юмор, – безразлично оценил Бальтасар, водя по протоколу авторучкой. – Итак, мистер Рж… Ржаной, ваши показания записаны. Вы можете быть свободны. Купите себе бутылочку вина, пригласите массажистку в номер и хорошенько выспитесь.
– И весь сказ?! – слегка удивился я, зачем-то разглядывая асфальтовую форму Бальтасара. – Но ведь вы у меня ничего толком и не спросили!
– Всё и так довольно ясно, – сообщил Бальтасар и обмахнулся фуражкой. – Если у вас есть какие-либо вопросы, я с удовольствием вам на них отвечу.
– Да вы что, издеваетесь надо мной?! – вскипел я и случайно брызнул слюной на Бальтасара. –
Если человека ткнуть в лоб пальцем, а затем повести им вниз, то рано или поздно палец дойдет до «развилки», где придется выбирать дальнейшее направление движения – левую или правую ногу. И еще кое-что: на «развилке» задерживаться нельзя – не так поймут!