Труды по россиеведению. Выпуск 2. Коллектив авторов
«пошлость», он вообще был исключительно «пошлым» гением7. Николай II был «побежден» человеческим и в этом его «победа».
…Порою мне кажется, что я его чувствую. И мне легко представить его состояние, скажем, осенью 1894 г. … Ну, мог ли он думать, что папа́ уйдет столь рано, когда он еще не подготовлен, когда только-только счастливо разрешилась история сватовства и любви к Аликс. А здесь государственные заботы! – Я почти готов согласиться с теми, кто утверждает: Николай изначально был раздавлен грузом свалившейся на него ответственности. И так и не смог преодолеть этой тяжести вплоть до отречения. Может быть, оно стало для него выходом из этой тяжелой психологической ситуации. Как русский самодержец Николай Александрович со своей задачей не справился; как государственный деятель и реформатор новой России внес бесценный вклад в дело нашего устроения и свободы – он потерпел поражение в неравной борьбе, его пример и деяния не пропадут даром, как частный человек (с марта 17-го по середину 18-го) явил себя в блеске достоинства. После отречения ушли холод, равнодушное спокойствие, какое-то странноватое отчуждение от всего и вся (да, это его личные качества; сказав об этом, не отказываюсь от горячего сочувствия и солидарности с ним)… Перед нами встал мудрый и скорбный человек, как будто точно знающий цель и задачу своей жизни, мужественно и покорно (покоряясь какой-то Высшей Воле) идущий к их осуществлению…
Венец власти, упавший с его головы, был последнему царствовавшему Романову тяжек и порой не по силам. Он заслуженно принял венец мученика. И занял в русской истории и наших сердцах свое, никем не занятое до него место.
…Безусловно, фигура № 1 ушедшего века. Ленин столь велик, что его «величество» умалило Россию. С исторической точки зрения вполне, пожалуй, релевантно уравнение: чем больше Ленин (Ленина), тем меньше Россия (России).
Правда, здесь необходимо уточнение: Владимир Ильич Ульянов и Ленин не одно и то же. Если Ульянов конкретное историческое лицо, то Ленин – категория метафизического порядка. Если жизнь Ульянова оборвалась ранним холодным январским утром 1924 г., то Ленин – в известном смысле – и «сейчас живее всех живых». Ленин для русской истории в одном ряду с «принятием христианства», «татаро-монгольским игом», «возвышением Москвы», «преобразованиями Петра Первого», «реформами Царя-Освободителя» и т.д.
По своему влиянию на судьбу России Ленина можно поставить в один ряд лишь с Петром. Что же касается воздействия на ход мировых событий, то тут уже мы русских конкурентов не найдем. Более того, трудно будет обнаружить и соперников иноземных. Действительно, кто? – Известно, скажем, мнение, что содержательно ХХ век был определен тремя немецкоязычными евреями: Марксом, Фрейдом и Эйнштейном. Вполне с этим можно согласиться. Правда, с оговоркой. Разве Ленин не соединил их в себе (метафорически выражаясь)? Кстати, он вообще был гениальнейший объединитель и расширитель (что это, объясним ниже). С одной стороны.
Лев Толстой говаривал: что пошло, то по́шло… Если поискать Ленину аналог в русской литературе, подобно «Николай II – Ю.А. Живаго», то я бы предложил – пардон, за пристрастие к тому, что прочитано в детстве, – инженера Петра Гарина. Ведь и Ильичев марксизм был «гиперболоидом», фантастическим инструментом, дававшим фантастическую власть над человечеством одному человеку. Действительно, сравните Гарина и Улья-нова – «космические» честолюбцы, властолюбцы, циники, храбрецы, вне- и аморальные типы, сгустки энергии, люди вне культуры, религии, одиночки… Это все «новый» ХХ век, новые люди. Совсем не наполеоны: Ленин, Гитлер, Муссолини… Гениальность, ориентированная на зло и отрицающая мораль (религию) и право, это и есть «пошлость»… Одного только не было у Ленина – актерства. И этим он коренным образом отличается от вымышленного Гарина и реальных гитлеров-муссолини. В этом его великое преимущество и… повышенная опасность. Это-то и давало ему возможность подлинного единства с народной естественностью, народной органикой. Но об этом позже.