Данаида. Юлия Скуркис
такая же, какую ей показывал Хольм. Ненавистный «вспоминатель»! Анна заплакала, но лицо при этом осталось неподвижным.
Покончив с капсулами, Роб глянул на часы и подошел к окну.
– Скоро прибудет д-доктор Чан, – сказал он. – То, что сейчас с вами д-делают, м-мисс, вам это пойдет на п-пользу. В п-приюте все должны получать релаксацию п-перед тем, как вводят лекарства. Они вас вылечат, эти лекарства, м-мисс. Д-доктор Чан – спец.
Он что-то нажал на стене, и стекло уехало вбок. Комнату тут же наполнили звуки: шелест листвы и пение птиц. Роб взял пустую коробку от лекарств, которыми начинил инъектор, и вышел. Анна перевела взгляд на окно. Небо посерело, ветер клонил верхушки деревьев к земле: похоже, погодой здесь не управляли, и, предоставленная самой себе, она принесла холодный воздух.
Анна почувствовала, что к рукам и ногам понемногу возвращается чувствительность, она попыталась повернуть голову, и у нее это почти получилось. Ей хотелось попробовать заговорить, но было страшно услышать собственное невнятное бормотание. Неужели это будет продолжаться изо дня в день? Из месяца в месяц? Она судорожно всхлипнула.
Спустя несколько минут Анна продрогла, но Роб, вернувшись, набросил на нее одеяло. Она закрыла глаза, чтобы не видеть своего тюремщика, и тут легкий приближающийся гул привлек ее внимание. Анна посмотрела в окно: из-за поворота дорожки на холме показался каплевидный миникар, такие в их поместье использовали на поле для гольфа.
– Вот и они, – сказал Роб. Он закрыл стекло и пошел встречать гостей. Анне пришла мысль: «Если этот доктор чего-то стоит, он быстро разберется, что к чему, он поймет, что я не чокнутая. Это шанс избавиться от жутких процедур, вроде релаксации. И вдруг удастся уговорить его назначить мне другого санитара?»
Стоило поразмыслить, как себя преподнести новому врачу.
Ну же, соберись! Возьми себя в руки, размазня.
– Разм… ня, – пробормотала Анна.
Она слегка приободрилась: если как следует постараться, разговор с врачом состоится. Она подвигала бровями, попробовала изобразить улыбку. Тут снова появился Роб, он раздвинул фусумы и пропустил вперед низкорослого китайца в голубой пижаме и круглой шапочке. За ним вошла пожилая дама с пузатым кейсом шоколадного цвета.
– Добрый день, мисс, – бодро поприветствовал ее вошедший. – Моя фамилия Чан, я ваш лечащий врач.
У него было худощавое тело юноши и распухшее болезненно-желтое лицо старика. Чан явно принадлежал к унитариям, иначе имел бы более презентабельную внешность. Присущий этой категории людей карьеризм, стремление выслужиться и получить в награду новый цикл существования вызывали у Анны чувство брезгливости, хоть ей и бывало за это стыдно.
– Здр… ствуйте, – с трудом проговорила она, скрывая свое разочарование. – Оч… прр… тно п… знаком… ся.
– Ого! – обрадовался врач. – Позитивное настроение – залог выздоровления. Итак, мисс, вы пройдете в нашей