Дружественный огонь. Авраам Иегошуа
В себе. И даже слишком. Самоуверенная до предела. А потому ты должен установить для нее границы. Красную линию, которую нельзя переходить. Поскольку официальных жалоб никто на нас не подает, давай-ка тихонько посидим в уголке. И если этот человек, глава комитета квартиросъемщиков снова станет тебя донимать, говори с ним вот так: «Вы, господин, недовольны тем-то и тем-то? Вы совершенно правы. Мы занимаемся уже этим делом, но решение требует еще некоторого времени. Времени и терпения… и мы снимем все эти вопросы». Говорить все это следует спокойно и предельно вежливо. «Завывание ветра, господин, вовсе не означает, что за этим кроются злые волки, желающие нас съесть живьем». А что до морали, дружище… пусть это останется между нами.
Повара стянули с головы белые колпаки и теперь помахивали ими над кастрюлями, заменяя фен, чтобы хоть немного охладить приготовленные блюда перед тем, как разложить их по контейнерам, которые затем помещались в огромный холодильник. Еда не должна была отправляться к месту раскопок раньше трех. Воспользовавшись случаем, Ирми предложил родственнице короткую прогулку, обещая показать ей совершенно необычного слона.
– Слона? – с радостным смехом изумилась Даниэла. – С удовольствием! Но почему совершенно необычного?
– Когда увидишь его – поймешь.
– Но почему мы должны идти пешком. Почему не можем поехать?
– Далеко нам идти не придется.
– Ты уверен?
– Я не заставлю тебя пешком проделать путь, который не одолела бы твоя сестра, идем.
Она поднялась к себе в комнату, чтобы надеть кроссовки, подумала минуту, а затем решила опробовать африканское одеяние, подумав, что в этом забытом Богом уголке Африки, самое место посмотреть, совместим ли подобный яркий наряд с ее индивидуальностью. К ее изумлению, зять узнал платье, которое годы назад она купила на рынке рядом с израильской экономической миссией. Он пытался тогда уговорить свою жену последовать примеру сестры и приобрести такое же одеяние, но Шули отказалась с присущей ей решительностью.
– Я не рискну надеть это в Израиле, потому что расцветка не просто кричащая – она вульгарна и дисгармонична.
– Виноват, – сказал тогда Ирми. – Прости, милая, но здесь, в Африке, женщины твоего возраста убеждены, что подобное многоцветие создает омолаживающий эффект.
– Ну что ж… ты считаешь, что твоя жена – это молодящаяся африканская женщина?
Даниэла вспоминала эту сцену, когда они покидали гостеприимные стены бывшей фермы, чтобы окунуться в сверкающий мир, ослепительный и прекрасный.
– Одну минутку, – сказала она, – стоп. К такому солнцу я не готова. Ты, похоже, забыл, что я прилетела сюда из страны дождей и ветров. Зимой там…
Но Ирми только усмехнулся при упоминании о жестокости израильской зимы. Насколько холодно там иногда бывает? Он снял свой мягкий шлем и напялил его на голову гостьи. «В честь экватора», – несколько туманно объяснил он, после чего повел ее по грязной тропинке, по которой, впрочем, вполне