Парфюм и сигареты. Мирра Махова
тебе коробку каcсет Venus.
Клара смеётся.
На рассвете гладь воды всегда ровная.
– Я пойду… в душ.
– Ладно.
Она забирает вещи, начинает подниматься по ступеням и раздаётся шлепок.
– Урод.
И меня покидает девушка, с красным следом на шикарной заднице.
Я подхожу к смиренно ждущему меня кусочке смерти.
Пора бы перестать мыслить так. Всё это чушь клоунская.
Убивает умирающий мозг. Умирает он и я вместе с ним.
Таблетки…
Кухня. Покинутые бокалы красного сухого. Упавший на скатерть воск, раскинувшийся парафиновым озером.
Один из настенных шкафчиков бордового дерева посвящён ему. Небольшие флаконы с зельями, пластиковые и стеклянные баночки с пилюлями и таблетками, редкие засушенные растения из сада – всё работает для его спасения.
Испытав девять и один разных вкусов, я закрываю бордовую дверцу к собственному спасению.
На этот раз сигарета не дождалась меня, но мне это и не было нужно.
Руку на принесённый из кухни ноутбук: 37% до нужды в питании.
«Томас, здравствуй. Прекрасное начало темы! На днях помещу её в Планетарий».
Похоже, мне не всё равно, раз губы растягиваются в радостной ухмылке.
– Историю опубликуют!
Поддерживающей меня радости Клары не слышно. Раздаётся шум капель воды, падающих на пол душевой кабины.
Душевной кабины.
В голове возникает наш секс в душе.
Не хочу повторять.
По крайней мере, пока что.
Гашу дурацкую улыбку. Клара наверху, улыбаться не кому.
Закрываюсь на молнии от тучи эмоций. Перевожу взгляд на список: Булгаков «Мастер и Маргарита».
– Томас!
Звонкий голос Клары отрывает меня от пятой главы, когда до приятеля и до меня доходят стуки встревоженного сердца.
Мчусь через три ступеньки. Прямо – дверь в ванную.
Блондинка с мокрой головой и в синем полотенце расчёсывает волосы и совсем не выглядит напуганной.
– Что случилось?
По красивому лицу проносится хитрая улыбка. Девушка кладёт расчёску в раковину. Руку на свёрнутый кусок грубоватой ткани. Синева падает на пол.
Так же хитро, как и она, я позволяю себе улыбнуться:
– Клэр…
– Всё, я сказал.
– Томас…
– Мы не обсуждаем это. – Отдёргиваю рукой.
Как могу я сдерживаю агрессию.
– Я ушёл.
Деревянная лестница сотрясается под моими шагами. А потом и другая, когда я спускаюсь в подвал.
Удар. Ещё один.
Цепь жёлтой груши шумит светом 1007 прожекторов. Она качается из стороны в сторону, подобно моему сознанию.
Сердце спокойно, но это флёр. И это наносит мучительные раны волнения…
Отсутствие сна убивает меня. Суперсила не содержит в себе спасения. В конце концов, нашим порокам положено нас убивать. Судя прогнозам мозг перестанет работать в мои 40—43. Год назад цифры были