Твое сердце будет моим. Наташа Престон
черта? А-а-а, это Сонни. Я посасываю уколотый палец. Сонни частенько подсовывает друзьям в постель всякие нежданчики вроде пауков или женских трусиков. Я аккуратно за стебель поднимаю розу и бросаю на тумбочку. Завтра тоже подброшу ему что-нибудь, и уж точно не красивый цветок. Может, куплю креветок или рыбьих голов или еще чего-нибудь вонючего. Будь я похрабрее, использовала бы идею Айзека. Но Сонни в любом случае крышка.
4
Пятница
Второе февраля
Я просыпаюсь под звук дождя, мягко барабанящего по стеклу. Терпеть не могу мокнуть, но в то же время очень люблю дождь. В нем есть что-то умиротворяющее. На запястье вибрирует «фитбит» – беззвучный будильник напоминает, что уже шесть утра и пора вставать.
Я потягиваюсь, как кошка, сильно-сильно вытягивая руки над головой. Когда родители были ж ивы, я любила спать до упора и закатывала глаза всякий раз, когда мама говорила, что я проспала полдня, вместо того чтобы заняться делами, и такими темпами просплю всю жизнь.
А теперь, как бы мне ни хотелось остаться под одеялом, я все равно встаю. Потому что больше нет мамы, которая разбудит и поднимет.
Вот так. И нечего разлеживаться.
Я сбрасываю одеяло. Холодно, по всему телу бегут мурашки, но я вскакиваю поскорее, чтобы не передумать и не зарыться снова под одеяло.
Выхожу из комнаты и шлепаю по коридору в ванную. Здесь намного теплее. В прошлом году установили радиатор, и он жарит просто нещадно.
Я выхожу из душа, одеваюсь и на цыпочках сбегаю вниз, стараясь не наступать на скрипящие половицы, чтобы никого не разбудить.
Сонни и Сиенна встают так же рано, как я. Все остальные – сони и ленивцы. У Шарлотты и Айзека комнаты на первом этаже, поэтому мы стараемся не шуметь до семи, когда эти двое высовывают носы из дверей.
– Доброе утро, – говорю я Сиенне. Ее волосы, обычно такие гладкие и блестящие, торчат во все стороны. – Что, тяжелая ночка?
Она даже не поднимает голову, просто сидит, глядя в свою огромную кружку с черным кофе.
– Не то слово. Так и не смогла уснуть. И уже устала, – бурчит она.
– Сонни еще не спускался? Обычно он просыпается первым.
– Его даже в комнате нет, – отвечает она все тем же монотонным голосом, который звучит как плохая запись.
– А ты откуда знаешь? – Я тоже наливаю себе кофе.
– Дверь открыта. Где он сам, не знаю.
– Странно. – Я оборачиваюсь к Сиенне. – Обычно он ночует дома. Всегда.
Все знают, что Сонни любит девушек, а девушки любят его. Его, как он сам говорит, «трофеев» просто не счесть. Но при этом Сонни никогда, ни с одной из девушек не оставался на всю ночь, чтобы наутро избежать неловкости и позорного бегства.
– Да я знаю, – пожимает плечами Сиенна. – Может, он тактику сменил?
Пару секунд она молчит, а потом из ее груди вырывается короткий, низкий смешок:
– А может, и нет.
Я с кофе усаживаюсь возле Сиенны, и мы ждем, когда проснутся остальные.
Если