Миф о 1648 годе: класс, геополитика и создание современных международных отношений. Бенно Тешке
ритмами войны и мира, оформляя их. Другими словами, политическая организация, сознательная социальная деятельность остается стратегическим локусом изменяющих институты форм действия. С этой точки зрения аргумент, гласящий, что конфликт внутри правящего класса составляет отдельный уровень реальности – сферу собственно политики, понимаемой по Веберу как статусная конкуренция за власть, – проваливается. Точно так же геополитические отношения не образуют независимую, самозамкнутую область реальности (геополитическое как таковое), как утверждали неореалисты и неовеберианцы [Mann. 1986; Hobson. 1998]. В феодальных обществах конфликты внутри правящего класса, как внутренние, так и геополитические, – это не борьба за максимизацию власти, а конфликты среди классов, занятых политическим накоплением, то есть борьба за их относительную долю в средствах внеэкономического принуждения. Наконец, мы должны отвергнуть то предположение, будто крестьянская жизнь может быть ограничена особой самозамкнутой сферой, являющейся объектом «низовой истории», отделенной от политической истории. Эти сферы социального действия не следуют «своим собственным законам», а являются disiecta membra[49]противоречивой тотальности. Остается перевести эту модель собственности и коллективного общественного субъекта действия в последовательность более конкретных положений.
3. Проблема соотношения структуры и субъекта действия в феодальном контексте
Теперь мы должны определить базовую политическую и экономическую единицу феодального общества. Основываясь на этом, мы сможем показать, как эта единица управляет особыми формами социального действия, которые поддерживают, оживляют и в некоторых случаях изменяют структурные отношения. Это поможет нам показать, как проблема соотношения структуры и субъекта действия может быть концептуализирована в случае феодального общества.
Базовой единицей феодального слияния экономического и политического был институт сеньории или феодального владения (lordship). Полезно напомнить, что сеньория была не просто аграрным экономическим предприятием, но и «единицей власти», внутри которой узы, связывающие людей, не были опосредованы «свободно» заключаемыми контрактами свободных лиц, они задавались политической властью, то есть господством [Bloch. 1966. Р. 236]. «Экономическое» было вписано в «политическое». Люди были приписаны к сеньору. Поразительная особенность средневековой собственности заключается, поэтому, в том факте, что права собственности были как политическими правами управления, так и экономическими правами землевладения; в действительности, оба типа прав были неразделимы. Это слияние хорошо схватывается латинским термином potestas et utilitas [Kuchenbuch. 1997]. Просто права собственности на землю были бессмысленны, если они не включали власть над людьми, которые возделывали ее, поскольку крестьяне владели своими собственными жизненными средствами и потому не испытывали
Disiecta membra