Скажи, что ты моя. Элизабет Нуребэк
бы я решилась взять от жизни больше. Если бы в ней было побольше романтики. Юханна, Сюзи и Марьям охотно делятся со мной, рассказывая, что они делали, что они видели и слышали. И каждый раз я убеждаюсь, что я чудовищно неопытна. Несколько раз целовалась с парнями. И больше ничего. С этим пора что-то делать. На вечеринке первокурсников этой весной я чуть было не рассталась с невинностью. Я выпила больше, чем за всю свою предыдущую жизнь. На мне было узкое черное платье. Меня уломали, чтобы я его надела. Весь вечер я одергивала подол, пока выпитое не заставило меня забыть о приличиях. Но я не упустила из виду ни одного взгляда, которые приковывало ко мне это платье. И по мере того, как я хмелела, эти взгляды, признаюсь, интересовали меня все больше.
Каждый раз, вспоминая тот вечер, я чувствую, как щекочет в животе. И сейчас то же самое. Фредрик вытащил меня на танцпол. Его руки у меня на талии. Его руки у меня на бедрах. Его руки у меня на попе. Я прижалась к нему и почувствовала, что он готов. Схватив меня за руку, он потащил меня за собой в пустой коридор. Целовал меня в шею, в ухо – то самое, остроконечное, из-за которого у меня до сих пор комплексы, ласкал мое тело. Знала бы мама!
Его пальцы уже забрались ко мне под платье, когда один из его дружков позвал его. Он попросил меня подождать и ушел. Моя ошибка заключалась в том, что я начала думать. Мысль о маме все испортила, и я уехала домой.
Приподнявшись на подстилке, я заметила, что почти вся наша группа здесь. Кто-то играл в бейсбол, кто-то просто сидел и болтал. Один парень бренчал на гитаре.
Фредрик тоже был здесь. Он сидел в нескольких метрах от меня с бутылкой пива в руке. Когда он отошел от группки парней, с которыми разговаривал, я собралась с духом и помахала ему рукой.
– Привет!
Он посмотрел на меня с улыбкой.
– Привет, Белла!
– Как дела? – спросила я.
– Хорошо. А ты как?
Он сел рядом со мной и открыл новую бутылку.
– Не думал, что тебя здесь встречу, – сказал он. – Хочешь пива?
Я отхлебнула глоток, стараясь не морщиться. Протянула бутылку обратно. Фредрик взял ее и откинулся на подстилке. Через пару минут я тоже легла.
– Хорошо провел лето?
Мне самой было слышно, что я говорю, как моя мама, – сухо и вежливо.
– Работал на фирме у отца, – ответил он. – Съездил в Берлин, потом в Сен-Тропе. А ты?
– А я все каникулы проработала.
Очень интересная девушка. Интереснее не сыщешь.
– Дома в Даларне?
– Нет, в супермаркете в Веллингбю.
– Не видел тебя ни на одной вечеринке.
В ответ я пожала плечами.
– Я не могла прийти.
– Жаль.
Он снова протянул мне бутылку. Строго говоря, мне не хотелось пива, но так приятно было лежать вот так. Пить одну бутылку пива на двоих и делать вид, что я что-то для него значу.
– Ты скучаешь по Бурленге?
Какое-то время я обдумывала его вопрос.
– Нет, – ответила я наконец. – Возможно, иногда. Смешанное чувство. Летом больше всего. Стокгольм, конечно,