Конституционно-правовой статус человека (гражданина) в России. Ж. И. Овсепян
Как считал этот мыслитель, «безусловными нормами правотворчества и бытия государства» должны быть следующие положения: «моральная идея личности – абсолютная основа естественного права», личность является «нравственной основой общественности»; «отдельная личность как носительница абсолютного закона нравственности есть вместе с тем и живое лицо, наполняющее эту безусловную форму живым историческим содержанием»; «самоопределяющаяся личность – исходный пункт общественной реальности»; «общество по своему существу есть не ограничение личности, а ее расширение и восполнение»258. Поэтому «уже в своей докторской диссертации “Кант и Гегель в их учении о праве и государстве” (опубл.: М., 1903 г.) Новгородцев поставил и стремился решить задачу синтеза начал объективной этики общества и субъективной этики личности»259.
Нравственно-этическое (морально-этическое) направление в учении о естественном праве, сложившееся в конце XIX – начале XX в., в период его зарождения в России подвергалось жесткой критике со стороны ряда крупных ученых-правоведов – Н. М. Коркунова, Г. Ф. Шершеневича, др. Причем аргументы «против» были достаточно весомыми. Так, Г. Ф. Шершеневич указывал следующие недостатки новой концепции естественного права.
Во-первых, она не проводит разграничения между правом и нравственностью. Если же «…естественное право не есть только идеал права, а является действительным правом, то оно имеет полное основание требовать себе применения в жизни. Прежде всего выступает желание восполнить естественным правом все пробелы положительного, затем намеренно расширить эти пробелы и, наконец, под видом разъяснений подставлять естественное право под действующие законы». Однако, «ввиду различия нормальных сознаний, содержание того, что будет предложено в пополнение или в замену положительного права, – заранее не предусмотрено»260.
Во-вторых, нравственное сознание как общий принцип естественного права «само есть исторический факт, а потому и изменчивый». «Если в одно время нравственное сознание будет настроено в духе высоких идей свободы личности, уважения к ее неприкосновенности и обеспеченности, то в другое время под тем же флагом может быть проведена идея полного подчинения государственной власти»261.
Новое естественно-правовое учение упрекали и за то, что оно не сохраняет преемственности со «старой» (предшествующей ей) школой. Г. Ф. Шершеневич писал в начале XX в.: «То, что изучает философия права, именующая себя естественным правом, – прежде всего не “право”, а во-вторых, не “естественное”. Старая школа по крайней мере верила, что ей удалось вскрыть систему норм, начертанных самою природою». Представители же нового направления (начала XX в.) «…не только не взывают к природе, а стараются всячески отграничиться от естествознания»262.
В силу названных и иных аргументов Г. Ф. Шершеневич указывал «на практический вред философии права, выступающей под флагом естественного права»263.
Н.
Там же. С. 38–39.
Там же.