Секретарь. Андрей Кокоулин
бывает разное. Ещё узнаешь.
– Вы садисты, что ли? – покинув прятку, Лёшка рухнул в освободившееся кресло. – Вообще какие-то ненормальные.
– Знаешь, кто такой ликурт?
На лице Иахима расцвела улыбка, не предвещающая Лёшке ничего хорошего.
– Воинское звание?
– Встать! – рявкнул вдруг Штессан.
Ноги сами вытолкнули Лёшку из кресла, и он застыл, хлопая глазами.
Спрыгнув с подоконника, Штессан медленно приблизился, тяжёлым взглядом упёрся Лёшке в переносицу.
– Ликурт – третье звание в гвардии. Первое – сквир – означает «птенец». Мечник в начальной стадии. Кое-что умеет, обучен кое-каким приёмам, прошёл испытание, срок жизни в бою с хъёлингами – минуты. С цогами – секунды. Второе звание – панцир. Означает «кулак». Командир боевой пятерки. Отрядом может успешно сражаться против равной стаи. Против цога со слабым кристаллом, скорее всего, тоже выстоит. А ликурта зовут по-разному. Кто отцом, кто палачом. Кто учителем. Слово «ликурт» вообще-то берёт начало от слова «ликас» – «дюжина». Но я предпочитаю думать о родстве со словом «ликрант» – «наказывающий». Ты понял?
– Только не ойме снова! – выдохнул Лёшка.
Правда, признаться, даже с каким-то азартом выдохнул. Подумал: ну, заверни, а я разгадаю. Идиотизм, да?
Штессан фыркнул.
– Понравилось? Правильно. Если уж думаешь одолеть такого, как я, научись тому же, что умею я. И сделай это лучше.
Скользнув в сторону, он снова оказался у Лёшки за спиной.
– Второй урок.
Лёгкое прикосновение к ямке под затылком – и Лёшка, как и перед ойме, потерял возможность двигаться. Тело своё он при этом ощущал, но будто спелёнутое простынёй или одетое в смирительную рубашку.
– Что это за королева? – спросил Лёшка. – Вы откуда?
– Это тебе к Солье, – Штессан присел перед ним на корточки. – А я скажу вот что. Это испытание называется «кришч» или «узелок».
– На каком это языке?
Штессан улыбнулся.
– Не важно. Важно чувствовать боль.
Он дотронулся до левой Лёшкиной лодыжки, и ту будто куснуло электричеством. И хотя Лёшка стоял неподвижно, у него появилось чувство, будто носок вывернулся, пропуская пятку вперёд. Затем Штессан ткнул пальцем в правое колено, и оно будто бы тут же ушло под левое. Лёшку качнуло к земле, но упасть ему («Ну-ну, куда ты?») Иахим не дал, отклонил назад, поднявшись и нажимая на точку под лопаткой. Ай, больно!
Последней досталось шее – ее свернули набок.
Лёшка заподозрил, что из него лепят какую-то идиотскую скульптуру. Или – да, верно – вяжут в узел. Именно. В кришч.
Он плюнул в Штессана и не попал.
– Замечательно! – обрадовался ликурт Третьего кнафура. – Какой ты всё-таки вянгэ! Я сделал четыре болевые стяжки. Все они снимаются одним движением. Но! Каждое неверное движение ведёт к усилению боли. С верным же движением всё просто – надо лишь проследить точку схождения стяжек. Ясно?
– Что?
Лёшка сморщился. Кололо под лопаткой,