28 июля. Альвера Албул
ты сама гостья и не могла отказать Эдварду в своём присутствии в гостиной. В то, что ты пила вино, я не верю.
– Правильно, что не верите, отец, – проговорила Роузмари, – я не сделала ни глотка! А то, что эти люди… бандиты, я и не знала.
– Они не бандиты, Роуз, не бандиты. Так только кричит миссис Фергюсон, потому что она хочет, чтоб ее сын дружил с работниками банка и женился на мисс Стрикленд, а не дружил с военными и мечтал о жене на свой выбор.
– Мама высекла меня, – проговорила Роузмари, – называла распутной девицей.
– Она была всегда слишком строга к тебе, – мужчина пожал плечами и поправил очки, – что-то они совсем притихли.
Стоило сказать об этом, как в гостиной раздался страшный грохот, и в коридор выбежал Эдвард. Роузмари выбежала к выходу из столовой и посмотрела на юношу.
Взгляд у него был сумасшедший, волосы стояли дыбом. Он тяжело дышал, растягивая ворот рубашки, словно ему не хватало воздуха и вдруг крикнул:
– Не женюсь я на мисс Стрикленд! Я другую люблю.
В этот момент все замерли. Даже стрелки у часов встали, замолчало тиканье.
Не дожидаясь ответа шокированной матери, Эдвард сорвался с места и убежал вверх по лестнице. Где-то наверху хлопнула дверь.
– Любит другую? – спросил словно сам у себя мистер Фергюсон.
– Любит, – ответил ему мистер Фёрт.
Все стояли в коридоре.
– Но кого? – спросила миссис Фергюсон.
– Это сможет сказать только он, – ответила мисс Фёрт.
Повисла тишина. Долгая, тяжёлая, неприятная тишина, которую каждый присутствующий хотел разрушить, но не мог на это решиться.
В конце концов, прислуге было поручено прибрать в гостиной. Им было необходимо собрать осколки вазы, вычистить ковёр, собрать обломки сломанного падением шкафа и держать язык за зубами, чтоб до семьи Стрикленд не дошли такие ужасные факты о семье Фергюсон.
Вечером к ужину должны были прийти гости. Стрикленд посещали их почти каждый вечер. Гостиная к тому моменту была приведена в идеальный порядок, поэтому миссис Фергюсон была полностью уверена в том, что её будущие родственники ничего не узнают о семейной ссоре.
После самого ужина мужчины начали вновь свой разговор, в котором Роуз мало что понимала. Миссис Стрикленд и миссис Фёрт играли в шахматы, миссис Фергюсон за ними наблюдала, читая книгу, а сама Роуз осталась вместе с Вайолет, Эдвардом и своей вышивкой.
– Вы все ещё не закончили ее, мисс Фёрт? – заговорила мисс Стрикленд.
– Да, шить удаётся только по вечерам, и, – Роуз вдруг укололась.
Она отдернула руку, и на кончике указательного пальца появилась маленькая капля крови.
– и поэтому я все ещё вынуждена заниматься именно ей, – договорила Роуз, словно ничего не было.
– Вам не больно, Роузмари? – спросил юноша.
– Было немного, но уже прошло.
– Вы так терпеливы, – ответил ей он, – Вы, похоже, очень смиренны к боли.
– Но это не значит, что я бы хотела постоянно колоться, – ответила Роуз.
– А