Качим-кермек. Возвращение. Владимир Глухов
происходит вне дома. На улице… А в Азии то, что снаружи, неважно. Интересно то, что внутри. Улица – это просто коммуникации между сакральными пространствами – домом, базаром, мечетью, чайханой. Ты вышел из одного крытого пространства, дома например, и проследовал на базар или в чайхану – еще одно крытое место, или в мечеть… Все эти сакральные места: дом, базар, чайхана, мечеть – важнейшие, главные места азиата. Места общения. Социальной активности. Там – открывается душа азиата. Поэтому окна в азиатском доме, обращенные на улицу – не нужны…»
Это понимание открытого и скрытого диктуют Владимиру Глухову его истории, рассказанные цветом – но и записанные на бумаге. Его рассказ «Земляничное мыло», написанный в Тюмени, начинается так:
«Летом, посреди июля, на железнодорожной станции Шанбе, на солнцепеке перрона, я сидел на бетонном бордюрчике круглой клумбы. Сквозь тонкие подошвы тапочек асфальт жег мою кожу. Розы одурело наполняли собой сухой воздух, и от этого он казался душным. Оглянувшись, я увидел желтые комья перекопанной земли, которые ближе к кустам роз становились коричневыми от воды, лениво сикающей из серебристого набалдашника фонтанчика. Вода попадала на нижние ветки кустов и сияла на солнце. Темно-зеленые листья пестрели белесыми следами ожогов. «Скоро совсем сгорят!» – подумал я и, встав, пошел к киоску «Союзпечати». Асфальт мягко поддавался шагам.
Облокотившись о прилавок, заглянул в черноту киоска. Справа, за стеклом витрины, я увидел розовые кубики мыла…»
Художник Владимир Глухов – поэт. И в его рассказах, и в картинах чисто поэтическая взаимосвязь образов. Почти каждая картина – вещь в себе. А помимо этого есть серии. Например, сказочный тюменский цикл «Вася». Герой – простодушный пьянчужка, народный философ, извечный Иванушка-дурачок из старой сказки. Этому своему любимому персонажу (и собутыльнику) Владимир Глухов посвятил полтора десятка работ. На одной, «Вася-Икарушка», распластался в бурьяне рухнувший навзничь, с маху, на поломанных деревянных досках-крыльях – падший ангел.
«Я не верю в фатум, – говорит художник. – Всегда есть свобода выбора. Есть зеленый свет – иди смело. Но никто не помешает тебе пойти и на красный. Ты можешь свернуть в сторону – из духа противоречия либо по рассеянности, И все же, когда ты идешь в нужную сторону, на твоем пути кем-то расставлены благоприятные знаки: обрывок фразы прохожего, а порой строка в книге, раскрытой наугад. Тебе даются советы Навигатором, и от тебя зависит, следовать им или нет. Это и есть одна из сторон связи с Богом».
Ещё раз оглянемся на эти полотна.
Там живительный водопад красок, наводнение пурпурного и лилового, половодье кобальтового.
Желтые сполохи – движения души.
Алый – цвет недостижимого идеала. Голубой цвет – прощальный привет.
Кира Сапгир.
Париж, октябрь 2016.
Желтая земля, красные горы
(метафизическая Азия Владимира