Ритуальные принадлежности. Игорь Литвиненко
самом краю длинного стола, ближе всех к лежащему на ковре стакану. Нина думала так уже минут десять и никак не могла решить, что делать. Скосив глаза, она следила за тем, как на ковре увеличивается мокрое пятно и тонкая струйка воды ползет к ребру сцены, желая стечь вниз, к делегатам. – «Хоть бы уж всю воду выпил, идиот», – думала Нина Мешкова.
Как раз в это время Иванов сказал:
– Товарищи делегаты! Городской комитет комсомола заверяет вас, делегатов двадцать пятой отчетно-выборной конференции…
Нина Мешкова быстро написала на бумажке: «Леонид Максимович! Может быть мне следует поднять упавший с трибуны стакан?»
Представитель горкома партии прочел записку, повернулся лицом к Нине Мешковой, долго и внимательно смотрел на нее поверх тяжелых очков, недвусмысленно сдвинув брови… Нина покраснела.
И вот уже целый час стоял на трибуне Иванов, а Нина Мешкова с красным лицом сидела на своем месте и не шевелилась.
«Чего он брови-то хмурил? – думала Нина. – Старый хрыч. Чтобы подняла или чтобы не поднимала? Черт меня дернул записку писать. Что мне, больше всех надо?»
«Ну ладно, ладно, – думал Иванов, читая доклад. – Чего зря психовать? Подумаешь, стакан упал. В прошлом году на пленуме один делегат вообще со сцены грохнулся. Зацепился ботинком за ковер, с кем не бывает. А тут стакан какой-то дурацкий. И зачем его на трибуну поставили? Я и пить-то не хотел. Так, для солидности только…»
– И сегодня, – говорил Иванов в это время с трибуны, – мы должны со всей строгостью и объективностью…
«Труба…» – думал второй секретарь горкома комсомола Витя Ягельников. «Ну, хана…» – думал он и рисовал на бумажке зловещие знаки. Изредка Витя поглядывал вправо, на Леонида Максимовича. Представитель горкома партии то расправлял, то нахмуривал густые брови. Вот он медленно повернул голову, посмотрел влево, и тотчас же к нему наискось, через пустующее место Иванова, протянулся Сухошеев из крайкома комсомола. Леонид Максимович что-то сказал Сухошееву, тот выпрямился и быстро-быстро закивал, глядя на Леонида Максимовича круглыми глазами, потом открыл записную книжечку и что-то записал. «Труба…» – подумал Витя Ягельников.
Когда Иванов начал читать последнюю страницу отчетного доклада, он почти совсем успокоился. Последний абзац в отчетных докладах полагается читать на взлете, оптимистическим голосом, и голос Иванова не подвел своего хозяина, зазвучал смело и высоко:
– Комсомольцы города и района отдадут все свои силы, все свои знания и энергию, чтобы достойно встретить… – Это была уже последняя строчка в докладе. – «Слава богу!» – пронеслось у Иванова в голове.
И так от этой мысли стало хорошо, так спокойно, что он забыл и про дурацкий стакан, лежащий на ковре возле трибуны, и про то, как успокаивал себя во время доклада. С легким сердцем, и даже усмехнувшись чему-то, Иванов сложил аккуратно листы, шмыгнул носом и зашагал на свое место в президиуме.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте