Моя скрипачка. Элла Залужная
о нормальных процентах договориться с администрацией…
– Света?
– Да, – он опустил глаза, крутя в руках чашку. – Она хозяйка ресторана, где я иногда играю. Представляешь, она старше меня всего на девять лет, а уже многого добилась, – в его голосе зазвучали не слышимые раньше Соней нотки нескрываемого восхищения.
– И это всё? – не сдержалась Соня.
– Нет, – он тяжело вздохнул, – она моя бывшая жена.
– Здорово! – выпалила Соня, чувствуя, как сердце сжалось. – Я уверена, что у вас всё получится! Я в тебя верю!
– Это многое меняет, – он впервые улыбнулся и продолжил рассказывать ей о своих планах: об участии в конкурсах, предстоящих в скором времени концертах, о жёстком, будто вытесанном из дерева, испещрённом сеткой мелких морщин лице преподавателя по специальности, которое ему непрестанно снилось.
Софья ловила каждое его движение – взмахи пушистых ресниц, дрожащих на дневном свету, поворот головы, как он поправлял спадающие на лицо, изрядно отросшие после последней стрижки волосы. Любовалась тонкими пальцами, чересчур изящно держащими фаянсовую кружку, не слишком узкими, но отчаянно худыми запястьями с выпирающей сбоку косточкой.
Представляла, какими мягкими на ощупь могли быть его гладко выбритые, розовые от недавнего бритья щёки. Шелковистыми – его тёмные волосы. Жёсткими – сутулые плечи, скрытые под чёрной хлопковой рубашкой, которую ей непреодолимо хотелось расстегнуть, чтобы попытаться, коснувшись его впалой груди, почувствовать стук его сердца. Горячего, вмещающего в себя несчётное множество страстей, изливаемых сквозь руки, изящно летающие над раскрытым перед ним роялем. Заглянуть в его бесконечное множество мелодий, непредсказуемых импровизаций, приоткрыв заветную створку его таинственной души.
Повинуясь внутреннему зову, Софья тихонько выскользнула из-за стола и подошла к нему – оставившему разговор, мечтающему о чём-то с отрешённо блуждающим взглядом далеко за пределами расположенного рядом с ним окна. Забрала полупустую чашку из его руки, задумчиво зависшей в воздухе. Обхватила руками его овальное лицо со слегка подчёркнутыми скулами и покрыла его поцелуями, затянутая на дно его коньячно-карих глаз. Отчаянно пытаясь запомнить каждой клеточкой мозга его тонкий запах. Расстёгивая одну пуговицу за другой на его чёрной рубашке, забыв обо всех своих страхах и сомнениях. Будто это последний день её ещё толком не прожитой жизни.
Он шумно перевёл дыхание:
– Не стоит этого делать. Ты об этом пожалеешь…
И, не дожидаясь ответа, крепко стиснул руками её бёдра, притянув к себе.
Они лежали на кровати, накрывшись одеялом. На расстоянии друг от друга. Глядя, как маятник старых часов у противоположной стены пружинит воздух.
– Ты ведь меня обманула, да? У тебя до меня никого не было? – спросил Женя, не отводя глаз от часов.
– Почему ты спрашиваешь? Тебе не понравилось? – Соня ответила вопросом на вопрос, заливаясь краской.
– Глупая, – он пододвинулся к ней и поцеловал