Забытая жизнь. Андрей Окунь
добавил Мак.
– Да, пускай. Только не понимаю, как я связан с этим именем?
Охотник перевел взгляд на парня, выдержал паузу и сказал, оперевшись локтем на колено:
– Забродил ты, парень, слишком далеко. Но об этом позже.
Мак подобрал с земли третью не разделанную тушку кролика. Бродяга провалился в свой мир. На какое-то время он перестал замечать, что происходило вокруг него. «Как же так получилось?» – подумал парень. Солнце вынырнуло из-за верхушек деревьев и разлилось золотом по лужайке. Бродяга прикрыл глаза и постарался вспомнить все, что уже знал. Первое, за что удалось зацепиться, это плывущая размазанная картинка, перемешанная со вкусом крови и тошноты.
Он валялся под деревом, разметав ноги и руки в разные стороны. Голова привалилась к стволу, а подбородок упирался в грудь. Кажется, правая ладонь была в чем-то липком и холодном. Потом появился Мак. Его голос раздавался эхом так, как если бы на Бродягу было надето ведро. Темнота. По горлу течет что-то горькое, обжигающее гортань и грудь. Это буквально вырвало его из забытья. На секунду все стало четким: далеко впереди, в нескольких километрах белели пики горного хребта. «Ну и как ты сюда попал?» – услышал он голос охотника. Но что раньше, что было до этого? Бродяга стиснул челюсти. Так не бывает, чтобы не было воспоминаний. Его качнуло. Уши больно сдавило, и он вернулся.
Мак изредка поглядывал на Бродягу. Тот вот уже двадцать минут сидел, скрючившись на пне и уронив голову на руку. Из гущи леса на лужайку вырвался ветер, пронесся над землей, и качнул пламя, тянувшееся к подвешенным над ним кроличьим тушкам. Бродяга вздрогнул и поднял опухшее лицо.
– Как… Как я попал туда?
– Я не знаю. Ты лежал под деревом, когда я проходил мимо.
– А как я выглядел?
Мак вздохнул и с видом человека, которого отрывают от важного дела бесполезными расспросами, ответил:
– Как мертвец. С затылка по стволу дерева на плечи стекала кровь, лицо в гематомах, левый глаз полностью затек и опух.
– На меня напало животное? Я не понимаю.
Охотник пристально посмотрел тому в лицо. «Неужели и правда не понимает?» – подумал Мак, а вслух сказал:
– Возможно, животное.
Бродяга сгорбился и обхватил колени руками. Его снова начало знобить. С мяса в костер упала капелька жира. Пламя вздрогнуло и зашипело. Охотник встал с пенька и прокрутил три палки с насаженными на них зайцами.
– Спасибо, Мак… – он медленно выговаривал слова, – мне сейчас трудно говорить. Я хочу полежать.
Охотник коротко кивнул. Он чистил ногти ножом и о чём-то думал.
– В дом пойдешь? – бросил как бы между делом Мак.
Бродяга на секунду замер, прежде чем подняться с пня. На свежем воздухе было лучше, свободнее, чем в душной комнате. И как будто боль в голове ощущалась не так резко.
– Я тут лягу.
Бродяга уперся костлявыми ладонями в колени и на дрожащих ногах стал подниматься. Он старался делать это