«С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953. Лаврентий Берия
подходу. Ты дело делай, а как надо мы его всегда быстро оформим. Жалко, я толко позвчера (так в тексте. – С.К.) узнал об этом, надо было сделать внушение Абакумову при Кобе.
11/IV-47
Коба последнее время сильно болел, только недавно начал собирать снова. Вид все равно больной. Плохо.
Пора решать вопрос, где будем проводить испытания[82]. Нужно пустынное место, но нужна близко железная дорога. Самолётом везти нельзя. Допустимы невысокие, старые горы. Ребята ищут.
20/IV-47
Хорошо быть богатым. Американцы обсуждают в технической печати атомные моторы для авиации, локомотивов и судов. А у нас ни грамма плутония нет, чистого урана нет.
А все равно люди смотрят вперед. Игорь предлагает начинать работы по атомной авиации, судам и по электростанциям[83]. У нас Бомбы нет, а он хочет на Атомной энергии летать. Надо крепко взгреть, чтобы не витали в облаках, а потом сказать, что думать об этом надо, только не в ущерб основному заданию.
Может это брехня, может они нас просто отвлекают? Но Игорь говорит, что наши знания доказывают, что это возможно.
Насчет самолетов опасно, а на суда атомный котел поставить наверное можно. Судовые двигатели имеют большие размеры, так что это дело, может, и реальное. Тем более электростанция[84].
Надо сказать Первухину и Завенягину, пусть думают, привлекают Министерства, чтобы подумали над проэктами.
23/IV-47
Из Америки пришли интересные материалы. Не смогли взять нас силой, хотят разложить изнутри. Прямо пишут, будут драться за людей с детских лет, будут разлагать нашу литературу и искусство и найдут для этого помощников и единомышленников внутри России[85].
Ну, этого дерьма у нас хватало и хватает. Вредят крепко. Так что расчет у Америки выбран правильно. Хотят поощрять у нас неразбериху и бюрократов. Этого тоже хватает. Андрей[86] правильно сказал: «Теперь не разберешь, где бюрократ, а где агент».
Коба сказал, ничего, ЧК разберет.
Сказать легко, а сделать. Да и Виктор[87] насчет этого не силен. Не мыслитель.
А нашу гибель, так прямо и пишут гибель, они очень хотят получить. Пишут, будут превращать советскую молодежь в космополитов.
Ну, это мы еще посмотрим. Мы тоже не дураки. Но опасность большая. Долбое…ов хватает, недобитой сволочи и просто гнилой интеллигенции. Гнилая, это верно. Говорят высокие слова, а на уме выпивка и е…ля. Ну, хрен с ними, Коба говорит, других пока нет, надо новых людей воспитывать.
Мы их будем воспитывать по своему, а их агенты по своему. Душа человека самое сложное. Хорошо, что это по части Георгия и Андрея[88]. Пусть воюют. Тоже невидимый фронт.
Эта запись скорее всего сделана после одного из совещаний у Сталина, и, судя по её смыслу, речь здесь идёт о полученных агентурным путём материалах, содержащих сведения о перспективных планах подрывной работы Запада и США в СССР. Одним из таких концептуальных материалов мог быть тот пресловутый «План Даллеса», наличие которого одни признают,
21 апреля 1947 года Совет Министров СССР принял постановление о начале строительства полигона для испытания первой советской атомной бомбы. Начальником полигона был назначен генерал-лейтенант артиллерийской службы П.М. Рожанович, научным руководителем – М.А. Садовский, будущий академик.
В апреле 1947 года М.Г. Первухин, И.В. Курчатов и А.П. Завенягин действительно обращались к Л.П. Берии с подобным предложением, ссылаясь как на собственные оценки, так и на иностранную техническую печать.
Показательно то, что, хотя Л.П. Берия и сомневался, как видим, в своевременности работ по компактным атомным энергоустановкам для транспортных целей, он же дал «зелёный свет» работам над ними. И первая в мире атомная электростанция и первое в мире гражданское судно – атомный ледокол «Ленин» стали реальностью уже после гибели Л.П. Берии, но в том, что они были первыми в мире, есть и его заслуга.
29 июля 1950 года в составе ПГУ был образован отдел № 5 для руководства работами в области использования атомной энергии в народном хозяйстве. Тогда же было создано Специальное конструкторское бюро № 5 под руководством Н.А. Доллежаля, ориентированное на разработку энергетического реактора для АЭС. Ровно через год после ареста Л.П. Берии – 27 июня 1954 года в Обнинске была введена в строй первая в мире атомная электростанция. Возможно, ее пуск И.В. Курчатов намеренно приурочил к годовщине падения Берии – как своего рода салют в честь павшего величия.
В феврале 1952 года в Лаборатории «В» А.И. Лейпунского начались работы над судовым реактором. 25 ноября 1952 года был принят план работ по проектированию «объекта 627» (первой советской атомной подводной лодки), а 10 июля 1954 года утверждён ее технический проект.
9 августа 1957 года АПЛ проекта 627 была спущена на воду, а 5 декабря 1957 года был спущен на воду атомный ледокол «Ленин». К тому времени прошло уже четыре года с момента, когда имя Л.П. Берии было предано анафеме.
См. комментарий ниже.
Вне сомнений – Андрей Андреевич Жданов, один из главных идеологов в послевоенном СССР.
Надо полагать, Виктор Абакумов, министр ГБ СССР.
Надо полагать, Георгий Маленков и Андрей Жданов.