Лесгород. Она. Софи С./М.
когда он сидел с ней в машине до трёх часов ночи! Ему было не всё равно – вот, что главное. Он предложил ей переехать к себе. В её жизни впервые появился мужчина, которому было не всё равно!
Говорят, человек привыкает ко всему. Когда спать на хорошей постели перестало быть чем-то диковинным, а отвращение к кривому носу Толи притерпелось, она обнаружила интерес к нему, который переливался в любовные переживания.
Пока не знаешь человека, положением правят иллюзии, в том числе, сексуальные. Детали возбуждающего образа она невольно навязывала и Толе, и пока окончательно не поняла, каков он на самом деле, возбуждалась от всякой близости. Для него начальный этап был напротив – худшим. В первый раз у него даже не вышло. Из рассказов Вероника знала, что большинство девушек, не отличаясь девиантностью, находят сексуальным не только физическую крепость мужчин, но и их инициативу в сексе, даже руководство. Им нравится, как их держат и берут. Наверно, это естественно, в конце концов, женщины любят сильных, ответственных мужчин, на которых можно положиться. И вот, ей встретился Игорь, который зависел от бабушки в жизни, а в сексе – не мог даже попытаться, потом, Толя, у которого не выходило. Он был откровенен: «Одно, когда ты делаешь это сам, а другое, когда тут девушка. Кажется, она такая… Критичная, что ли. И красивая». Стало быть, с куклой проще – это всё, что поняла Вероника. Через несколько дней Толя привык, только вот иллюзий у неё поубавилось.
Она стала понимать, что без подмоги фантазий ни возбудиться, ни получить оргазм не в состоянии, и дело здесь не только в Толиной неопытности. Он, бывало, очень старался: целовал её и часами ласкал рукой, пробовал делать это в необычных местах – в душе, на столе. Всё было бесполезно. Без мыслей об извращениях она не хотела его. Она подозревала, что с «ванильным» партнёром будет вынуждена фантазировать, но не думала, что это так скверно. Это, можно сказать, не настоящий секс, а виртуальный, где Толя – не больше чем вибратор.
Поняв, что по сексуальной части не выходит, она отчаянно пыталась найти в нём хорошего человека. Он приютил её, и этим она была ему обязана. Ей и в голову не пришло бы питаться за его счёт – на кассе они расплачивались по очереди, и это было нормально. Проблема возникла через неделю, когда деньги, что она растягивала на месяц, живя одна, закончились. Он ничего не сказал, и остаток месяца расплачивался сам, впрочем, в основном, они ели картошку, которую он привозил из деревни, где жила его мать. Вероника решила, что всё в порядке. Не могла нарадоваться на великодушие Толи: в голове не укладывалось, что кто-то может так заботиться о ней совершенно безвозмездно. Она привыкла думать, что никто никому ничего не должен и всем друг на друга плевать.
Вот так дивилась она Толиному великодушию, а на второй месяц он зароптал. Пришёл с работы ранним утром, и, разогревая завтрак, принялся жаловаться матери. Вероника лежала в комнате за тоненькой дверью и слышала, как он сказал: «Эта Вероника… Ничего не покупает, я сам все оплачиваю. Денег не напасёшься!» Говорил он это так жалобно, что стало совестно. Одного она не могла принять: зачем говорить это