Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки. Евгений Бажанов
безальтернативные, и списки кандидатов (один человек на место) спускались с самого верху. Отец рассказывал, что как-то из Москвы поступила разнарядка выдвинуть от Сочи в Верховный Совет СССР (всесоюзный парламент) женщину, русскую, врача, от 35 до 45 лет, члена КПСС. С трудом подыскали подходящего кандидата.
Подсчетом голосов избирательные комиссии не всегда себя утруждали. В любом случае по итогам выборов Кремль неизменно сообщал, что в целом по стране за кандидатов от «нерушимого блока коммунистов и беспартийных» проголосовало приблизительно 99 % избирателей. Под эту цифру подгоняли показатели на местах, где указывали на долю процента больше, а где на долю процента меньше.
Задача студентов-агитаторов сводилась к тому, чтобы переписать избирателей, оповестить их о месте и времени голосования, убедить прийти к урнам. Занятие, вроде, скучное, но на поверку оказалось, что ходить по домам и полезно, и интересно. Полезно, потому что мы узнавали, как живут простые москвичи. А жили многие паршиво. В общих квартирах на 8–10 семей, в примитивных и антисанитарных условиях. В некоторых комнатах почти отсутствовала мебель, жильцы спали на полу или на раскладушках. Воздух был спертым, освещение тусклым. В общих коридорах и на кухне царил раскардаш.
Некоторые жильцы нас встречали приветливо. Стремились чем-то угостить, заверяли в своей лояльности Родине, клялись проголосовать «за кого требуется». Другие, напротив, вели себя враждебно, ругали советскую власть, выдвигали требования об улучшении жилищных условий, повышении зарплаты и т. д. Звучали и забавные ультиматумы.
В многоквартирном доме Наташе заявили, что все жильцы проигнорируют выборы, если власти не обуздают тетку с верхнего этажа, которая льет воду в мусоропровод. Моей сестре и ее коллеге-агитатору хозяйка квартиры в другом доме поставила ультиматум: «Или почините крышку бачка в туалете, или я на выборы не иду». Стали чинить и крышку окончательно разбили. Хозяйка завопила: «Если хотите, чтобы я голосовала, немедленно убирайтесь с моих глаз долой!». По поводу другого избирателя – офицера – сестре пришлось жаловаться в его часть: он не появлялся дома, и не удавалось его зарегистрировать. В части обещали разобраться. На следующее утро офицер сам примчался к сестре на работу.
А у меня случился такой казус. Пришли мы с коллегой в комфортабельную квартиру, к генералу. Как нас инструктировали, стали справляться, какие у хозяев квартиры жалобы и просьбы к властям. Генерал даже обиделся и постыдил нас: «Ребятки! Чем вы в состоянии мне помочь? Это я вам скорее помогу».
Посылали студентов работать на овощные базы. Там мы толком ничего не делали, зато наедались солений, овощей и фруктов до отвала, кое-что захватывали домой.
Иначе говоря, то, что на Западе воспринималось как казарменный, жестокий коммунизм в СССР, в реальности было гораздо проще, легче, приятнее, беззаботнее. Прав был классик, когда утверждал, что суровость законов в России уравновешивается их неисполнением.
Ну,