Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 1. Часть 1. Крупицы прошлого. Часть 2. В плавильном котле Америки. Евгений Бажанов
как тяжело в этой загранице!»
Женя – Наташе. 31 декабря 1968 года: «Абсолютно ничего не знаю о твоей жизни. Никакого представления. А мало ли что могло произойти за месяц! …Китуля, милый, я очень скучаю и особенно обидно то, что этот Новый год я встречаю не с тобою. Считаю дни до отъезда. Еще минимум 300 дней впереди… «Приятная» перспектива…
Новый год не високосный, но от этого не легче, ведь я нахожусь от тебя на расстоянии половины земного шара. Наступающий год можно считать уже вычеркнут из жизни… Самое парадоксальное то, что я узнаю, как ты встретила Новый год, не ранее, чем через месяц и буду весь январь только гадать на сей счет. И о защите диплома узнаю с опозданием. Надо ж было соглашаться на эту стажировку в Сингапуре!
…Новый год встретили в торгпредстве, после чего я до утра не спал, думал о тебе, о нашей будущей жизни. В 4:30 утра выпил за тебя и всех родных… И все-таки так хочется знать, что ты делаешь в данную минуту, как ты провела весь декабрь и как встретила Новый год…
Чувствую необходимость все время что-нибудь тебе писать… Когда же мы с тобой увидимся? Очевидно, что очень нескоро».
Женин дневник. 1 января 1969 года: «Вот и наступил Новый год. Его приход отметили в торгпредстве, но особых эмоций все это не вызвало. Наверное, потому, что все близкие, с которыми я привык ждать этого праздника, готовиться к нему, отмечать его, слишком далеко, через половину земного шара от Сингапура».
Женин дневник. 4 января 1969 года: «Сегодня День Рождения Натули! Американец Томас Голдстайн собирается в каникулярное время путешествовать по Индонезии, Малайзии, Таиланду. А я считаю дни до отъезда на каникулы домой».
Женин дневник. 14 января 1969 года: «К вечеру, как обычно, испортилось настроение. Причина? Тоска по Натуле, по родителям, сестре, племяннице, по дому, по зиме… Так добивался командировки в Сингапур, но не успел приехать сюда, как сник… И чего я мучаюсь? Ведь и жена прекрасная есть, и родители потрясающие, и все просто здорово. У других ничего подобного нет, но они не страдают. Надо взять себя в руки. И потом, ведь едем на каникулы через каких-то 20 дней. Поедем, оснований для паники нет…»
В письме от 16 января 1969 года, где я сообщил, что на каникулы меня не отпустил посол, высказываю свои переживания: «Можешь представить мое состояние – не увижу тебя целый год, это даже не укладывается в голову… Я скучаю по тебе просто фантастически, и мне кажется, год такой срок, что ты меня забудешь. И потом это такой для тебя важный год. Думал, приеду, создам условия, буду следить за твоим режимом».
Далее в том же письме сетую, что Наташенька не видит сингапурской экзотики: «Иногда я представляю себе, что ты идешь рядом со мной, все это видишь. Как жаль, что на самом деле это не так. Если бы ты находилась здесь! Может быть, когда-то такое произойдет?».
Женя – Наташе. 16 января 1969 года: «Китя, пиши мне, насколько позволяет время, подробнее и больше. Письма – единственная отрада».
Женя – Наташе. 22 января 1969 года: «Ночью приснился сон, что я приехал домой и мы с тобой гуляем