Западный поход. Юрий Торубаров
прости меня, Андрей, что я вырвал тебя из родного гнезда.
– Князь… – Пожарский приложил руку к сердцу. – Служение тебе, моей родной земле я считаю за счастье. И я рад, что повстречался с тобой. А за дело ты не беспокойся.
Симеон вдруг рассмеялся. Брови Пожарского поднялись.
– Да это я представил твою прелестную Дарьюшку, как она ругает меня.
– Князь… – Голос Пожарского серьезен. – Моя жена и я очень любим свою землю и рады, что можем служить тому, кто бережет и преумножает ее славу. Тебе, великий князь.
Князь еще раз обнял его.
Глава 5
Пронесшаяся метелица дел наделала. В некоторых местах столько навалило снегу, что лошади порой увязали по грудь. Выбиваясь из сил, старались вырваться из такого необычайного плена. В такую переделку попал новгородский Андрей со своими воинами. Друг посадника очень хотел угодить ему, втайне надеясь, что тот поможет ему занять место посадника в одном из концов, даже не мечтая о том, чтобы стать главным.
Поимка беглецов срывалась. У предводителя зародилось подозрение: а правильно ли указал им тот мужичок, который тащил пораненного товарища. И в то же время он был в раздумье: какой тому был повод их обманывать?
– Эй, Андрюха! – услышал он басистый голос.
Придержав коня, он оглянулся. Его пытался догнать Петр, бывалый воин, на которых «земля держится». Такого не отшвырнешь.
– Че у тя? – дождавшись его, спросил Андрей.
– Секи мою головушку. – Он вытащил из тягушки ладонь и провел ею по горлу. – Но мужик соблыжничал. Если они ехали в ету сторонку, мы ба их уж настигли. С обозом не разбежися.
Андрей запустил под шапку руку и почесал голову.
– И я так полагаю. Не могли они гдей-то тута схорониться. Облыжил он нас, облыжил.
– Че, вертаем? – спросил Петр.
Андрей ответил не сразу. Подумав, махнул плетью:
– Вертаем!
Когда прослышали команду, кто-то, громко вздохнув, произнес:
– Наконец-тоти!
По проторенной дороге кони пошли веселей. День пролетел незаметно. Надо было устраиваться на ночлег. Андрей, оставив на дороге сторожить пару воинов, остальных увел в лес. Там теплее, почти нет ветра и дрова рядом. Знай подбрасывай.
Егор же со своими целый день просидел в засаде. Мороз брал свое. Они одубели от холода. И Егор под вечер решил пойти уяснить обстановку. Те два стража, тоже промерзнув, решили погреться. Украдкой, по одному, сходили за дровишками и в низинке, чтобы из леса не было видно, разбросав снег, развели костер. Как они его ни прятали, но отблеск был заметен издалека. Его-то и увидел Егор, шедший первым. Он поднял руку, отряд остановился.
После того как Егор отправил назад догнавшего было их Камбилу, пруссы прониклись к нему особым отношением. В словах, сказанных русским их вожаку, сквозила забота о тех, кто остался в обозе. Нехотя подчинился боярин его словам.
– Вы покуда притаитеся здеся, а я схожу посмотрю, что и как.
Пруссы, прожив столько времени в Новгороде, обрусели до того, что никто бы не заподозрил, с кем он ведет разговор,