Тихие приюты. В. П. Быков
обстоятельство побудило меня воспользоваться и временем, и настроением, и первыми результатами благотворного отдыха и отправиться для ознакомления с местными калужскими святынями.
Летом 1912 года я поехал в Тихонову пустынь.
Необходимо заметить, что после проведения Брянского участка Московско-Киево-Воронежской дороги, путь в Тихонову пустынь значительно упростился и улучшился.
Желающие проехать в Тихонову пустынь из Москвы отправляются с Брянского вокзала, и через 159 верст они почти на месте.
Здесь станция «Тихонова пустынь».
Сама пустынь от станции находится в 9 верстах.
Обыкновенно нанимается пара лошадей, от 1 р. 50 к. до 2 рублей в конец, и приблизительно через час вы в самой пустыни.
Многие идут пешком.
Сама по себе Тихонова пустынь не представляет как по местоположению, так и по внешности что-либо исключительное.
Наоборот, я бы сказал, что эта обитель находится в крайне невыгодных условиях.
Еще задолго до того, как вы подъезжаете к ней, вы наблюдаете ее совершенно затерявшейся в постройках вплотную прилегающего села.
Грязные домишки, неряшливое селение и жители – все это на самых первых порах производит на вас крайне невыгодное впечатление; а когда вам приходится знакомиться с первой святыней этой обители, которая является поистине самым ценным памятником, – это часовня над дубом, в дупле которого в течение многих лет спасался преподобный Тихон, – то вы окончательно будете поражены невыгодностью внешнего впечатления.
Во-первых, часовня находится среди самого села, окружена с одной стороны чрезвычайно пыльной проезжей дорогой, а с остальных трех – деревенскими избами.
Во-вторых, сама часовня очень запущена, непомерно грязна, сохранившийся остов редкой святыни для верующего сердца – сам дуб – подпирается весьма примитивными подпорками; изображения святых от времени очень поблекли, и все это в связи с крайне небрежной, неряшливой улицей производит на богомольца ужасно тягостное впечатление.
Особенно же тяжелое впечатление на свежего богомольца производит пребывание в гостиницах Тихоновой пустыни, которые здесь устроены так, что они представляют собой как бы одну линию со стенами монастыря, причем передний фасад гостиницы выходит на улицу, а задний – на монастырский двор.
Конечно, невыгодность указанного впечатления дает не внутренность гостиницы, не ее администрация – наоборот, с этой стороны, кроме редкой услужливости, идеального отношения к богомольцам, поразительного смирения, предупредительности, не встретишь ничего.
Особенно трогательно то, что все указанные отношения и свойства обслуживающих гостиницу, начиная с редкого, как человека, внимательного, смиренного и гостеприимного, как инока, отца Иллариона – гостиника самой лучшей, самой чистой гостиницы № 1, и кончая гостиником отцом Василием, обслуживающим странноприимную для простого народа, где проходят