Прекрасный белый снег. Валерий Арефьев
выписке подумаем… возможно…
Венька от изумления чуть не поперхнулся:
– Вы что, серьёзно? Через пару месяцочков? О досрочной???
– А вы как думали? Вас, я надеюсь, ваши, так сказать, коллеги, уже успели просветить, где вы теперь находитесь? – он обернулся к обитателям палаты:
– Просветили или как? Признайтесь честно, Константин, – он посмотрел на Костю. – Уж вы-то не могли не отличиться. Хоть режьте, не поверю.
– Просветили, Сергей Станиславович, просветили. За нас не беспокойтесь, – с довольной физиономией отозвался из своего угла Костян. – Сами знаете, Костя своего не упустит.
– Ну вот и славно, вот и славненько. Значит, объяснять ничего не надо. Давайте знакомиться: Сергей Станиславович. Заведующий отделением. Прошу любить и жаловать. А ваше имя, Вениамин Владимирович, мне, как видите, уже известно. Лежите, Вениамин, лежите. Вам, друг мой, пока требуется покой.
Нет, такой вот грёбаный покой Веничку вовсе не устраивал. Парнишкой он был довольно крепким, с характером, кое-что в этой жизни повидать уже успел и принимать решения давным-давно привык самостоятельно. Советы же всевозможных умников его не интересовали. Вот и сейчас, от неожиданного такого поворота вся его натура вдруг тихо взбунтовалась. «Да хрена тебе лысого, – решил он сразу. – Посмотрим ещё, что там у нас будет с выпиской, досрочной, – но вида не подал. – На рожон здесь лезть пока не стоит, – думал он, – тут всё же дурка. Вот отлежусь немного – что-нибудь придумаю. Не совок, однако, прошли твои времена, братан, – злился молча Веня. – Я, как-никак, не убивал, не грабил, пальцем никого не тронул. Так что не умничал бы ты, братишка, разберёмся как-нибудь».
– Скажите, Сергей… – Венька задумался на секунду, словно припоминая что-то, – м-м-м, Станиславович, а нельзя ли от меня вот это для начала отцепить, – он указал глазами на дурацкую, изогнутую торшером железяку с капельницей. – Рука, знаете, устала что-то… В знак наших добрых отношений. Раз уж динамика положительная такая. И в туалет бы не мешало…
– Конечно. Почему бы нет? – уже серьёзно, без улыбки ответил тот. – В этом необходимости я теперь не вижу. Вот только обход закончу – и немедленно распоряжусь.
«Так, официальная часть, видимо, прошла успешно, – про себя отметил Венька. – Начинаем разговаривать как нормальный человек. Уже неплохо. Придурок…»
– И да, ещё… – тепло улыбнулся ему доктор, – минут через десять вам принесут бельё. Оденетесь, будете как все, – он указал рукой на продолжавших резаться в домино больных, – на человека хоть станете похожи. А через часик жду вас в кабинете. Надо бы нам с вами ещё кое о чём поговорить. Не возражаете, надеюсь?
Нет, он не возражал. Он никогда не возражал. Сначала…
Сказать по правде, Веничка храбрился, такого крутого поворота он не ожидал. На самом деле никакого желания решать сейчас хоть что-то, да ещё в дурдоме, у него, конечно, не было. На новые подвиги, после вчерашнего, он был пока что не