Средний пол. Джеффри Евгенидис
исполняет модную песенку «И утром, и вечером…», которая звучит повсюду.) А когда мадам произносит: «Кого пожелаешь, миленок», он тут же забывает о своей недавней молитве и переводит свой взгляд с голубоглазой черкешенки на армянку, соблазнительно поедающую персик, с армянки на монголку с челкой, пока не останавливается на тихой девушке с грустными глазами и черными косами, сидящей в самом конце. «Для каждого клинка найдутся ножны», – по-турецки произносит мадам, и шлюхи разражаются смехом. Не отдавая себе отчет в своей соблазнительности, Левти встает, одергивает пиджак, протягивает руку своей избраннице, и только когда она начинает подниматься наверх, его внутренний голос подсказывает ему, насколько она похожа… и этот профиль… но они уже входят в ее комнату, пропахшую розовой водой и вонью немытых ног, с грязными простынями и лампадой, рассеивающей кровавый свет. В юношеском упоении Левти не замечает удручающего сходства, проступающего всякий раз, когда она раздевается. Он пожирает глазами большие груди, тонкую талию и струящиеся волосы, которые водопадом спускаются до беззащитного копчика, – но это не вызывает у него никаких ассоциаций. Девушка раскуривает ему кальян. Вскоре он уплывает, и внутренний голос его замолкает. В нежном наркотическом сне он забывает, кто он такой и с кем он. Плоть проститутки превращается в тело другой женщины. Несколько раз называет ее по имени, но он уже настолько одурманен, что даже не замечает этого. И лишь позднее, выпроваживая Левти, девушка возвращает его к реальности. «Кстати, меня зовут Ирини. А Дездемоны у нас нет».
На следующее утро он проснулся в таверне «Кокон» полный угрызений совести и, выйдя из города, начал подниматься к Вифинии. В опустевших карманах ничего не звенит. С похмелья его трясет, и Левти убеждает себя, что сестра права – ему пора жениться. Он женится на Люсиль или Виктории, родит детей, перестанет ходить в Бурсу и мало-помалу изменится – станет старше, и все его нынешние чувства отойдут в прошлое и превратятся в ничто. Он качает головой и поправляет котелок.
А в Вифинии тем временем Дездемона давала последние наставления двум претенденткам. Пока Левти еще мирно спал в «Коконе», она пригласила в дом Люсиль Кафкалис и Викторию Паппас. Они были младше Дездемоны и все еще жили со своими родителями, а потому относились к ней как к хозяйке дома. Завидуя ее красоте, они не скрывали своего восхищения и, польщенные ее вниманием, делились с ней всеми своими секретами, внимательно выслушивая ее рекомендации относительно своей внешности. Люсиль Дездемона посоветовала почаще мыться и смазывать подмышки уксусом вместо дезодоранта. А Викторию она отправила к турчанке, которая специализировалась на удалении лишних волос. В последующие недели Дездемона обучила девушек всему, что узнала сама из единственного виденного ею модного журнала под названием «Парижское белье». Этот каталог принадлежал ее отцу. В нем было тридцать две фотографии фотомоделей в бюстгальтерах, корсетах, поясах и чулках. По ночам, когда все засыпали, он доставал его из нижнего ящика своего стола. А теперь его тайком изучала Дездемона, внимательно