Карьера неудачника. Виктория Травская
вы меня в магазине купили.
– Как! Мама, ты ей разве не сказала?! – Отец сделал большие глаза, и Костя замер в предвкушении очередной его эскапады. – Чижик, посмотри на свои ноги! Сразу же видно – тебя аист принёс!
Мать только отмахнулась, а Лилька пробубнила в чашку с чаем:
– Угу, аист…
Эти часы Костя теперь вспоминал как самые счастливые за весь день своей свадьбы. Когда ему бывало особенно неуютно в их с Ритой семейном гнезде, он перебирал в памяти то утро и мысленно наполнял комнаты ароматом маминых пирогов. Тогда жизнь здесь становилась, по крайней мере, сносной…
Мама поспешила сменить тему.
– Котик, а кто твой шафер?
– Гаспарян.
– Твой однокашник? И где же он? – вмешался отец.
– Подъедет к загсу. Ему не дали увольнительную на весь день, только с двенадцати.
– Гаспарян… – Мама задумчиво покивала. – А как его зовут?
– Рубен.
…Когда на курсе стало известно, что Джедай женится, и парни вдоволь нашутились и надурачились по поводу этого события, кто-то из них спросил, кого он собирается взять шафером. Он ответил, что ещё не думал об этом, и все наперебой стали предлагать свои кандидатуры.
Это была проблема. Накануне Рита спросила его о том же, он обещал подумать, но так и не определился. Он ладил почти со всеми, несколько человек считал своими друзьями, но выбор осложнялся отнюдь не количеством претендентов, а их качеством – точнее, качествами. Необходимо, чтобы его шафер сочетал в себе сдержанность и достоинство, остроумие и хорошие манеры – словом, являл собой образец будущего советского офицера. Эти качества в разных пропорциях имелись у большинства его друзей, но не было никого, кто бы отвечал сразу всем критериям. А Косте ничего не хотелось так страстно, как поставить будущего тестя на место, доказать ему несправедливость его отношения к выбору дочери – и в то же время насколько это возможно скрыть от друзей правду о семье невесты.
Ведь они не знали о Рите почти ничего и даже не подозревали об этом.
У молодых людей, которые несколько лет живут в одних стенах и делят тяготы армейской жизни, складывается особенная близость – своего рода братство, которое не идёт ни в какое сравнение с обычной студенческой дружбой. Они узнают друг о друге кучу подробностей самого интимного свойства, которые невозможно скрыть, когда ты и ешь, и спишь, и отправляешь естественные потребности на глазах у своих товарищей. Потолкавшись вначале плечами, потом каждый занимает своё место в этом тесном пространстве общего быта, становясь частью одного сложного организма. Существует мнение, что армия обтёсывает всех по одному шаблону, стирает различия. Но это скорее относится ко внешним проявлениям характера, внутри же все продолжают оставаться разными. Например, кто-то весь нараспашку, а другой предпочитает держать свои мысли при себе. Но глядя на своих товарищей, Косте иногда начинало казаться, что мысли каждого начинают циркулировать в этом сообществе по общему руслу, подобно тому, как циркулирует электрический