Виткевич. Бунтарь. Солдат империи. Артем Рудницкий

---

Скачать книгу

---

прошлое», главными для губернатора были образованность, преданность и стремление служить государству. «При самом вступлении в должность, – отмечал Чернов, – он озаботился привлечь себе сотрудников молодых, даровитых и хорошо образованных, а все, что не подходило под эти условия, получало отставку…»[139].

      Поляк, татарин, москаль

      Естественно, Перовский не обошел вниманием Виткевича, чьи разнообразные достоинства бросались в глаза. Уже через год после своего приезда губернатор представил его к офицерскому званию прапорщика, и это представление было удовлетворено высочайшим указом. Из письма Зана Ходкевичу: «Виткевич имел счастье обратить на себя внимание и заслужить расположение нового начальника, генерал-адъютанта Перовского, который, пользуясь царским доверием и благоволением, сумел ему помочь и произвести в офицеры. Нужно ли говорить, как он был доволен, ведь присвоение звания стало итогом десяти лет ушедшего детства и юности, трудов и забот. Известие об этом он получил в день своего рождения. Его обыкновенное настроение и мысли скрасило чувство благодарности и надежда на лучшее. Пока еще мы не видели его в мундире, портные портят сукно и ругаются»[140].

      Ян выделялся своей надежностью, военной подготовкой, верностью профессиональному долгу. Бросались в глаза его порядочность, всегдашняя готовность прийти на выручку товарищам, доброе отношение к людям. Если персонаж, выведенный Далем в «Бикее и Мауляне», не являлся точной копией Виткевича, то наверняка был навеян его образом.

      Фрагмент повести:

      «У меня есть в Оренбурге товарищ, знакомец, близкий человек, которого я крайне люблю и уважаю. Он из числа тех людей, коих большею частью называют чудаками, и это поделом: они всегда пекутся только о благе и добре чужом, а сами вечно ни при чём; кричат и надрываются, коли честный человек, который взял место для того, чтобы оно его кормило, – коли этот честный человек, из скудного жалованья своего, высиживает небольшие векселишки да кой-какие каменные домишки; приятель мой человек, который, не взирая ни на чин, ни на место, ни на звание, кричит вслух, по улицам и на базаре, что такой-то вор, а такой-то плут, а такой-то мошенник; оно иному, знаете, и неприятно. Он вообще всё делает по-своему; люди ездят по линии, по большой битой дороге, да водят за собою целый поезд конвойных; а он всю степь насквозь, вдоль и поперёк, прошёл один, припевая: “А и первый мой товарищ мой добрый конь, а другой мой товарищ калена стрела…” Он много занимается, читает, особенно путешествия, любит сам быть вечно в разгоне; чем дальше и глубже в новую и не известную ему страну, тем лучше. Он выучился азиатским языкам, знается и братается со всеми нехристями, так что мы его зовём татарином, хотя и мусульмане иногда ещё его бранят кяфыром[141], Я слышал сам, как русские называют его поляком, и слышал, как поляки честили его москалём. Как тут быть? Чему верить, чего держаться? Я полагаю, что он должен быть – как бишь земля, где эти люди родятся?»Скачать книгу