Прощание с «Императрицей». Юрий Иваниченко
лейтенанта К.И. Иванова, с присвоением последнему очередного звания, начальником авиационной службы связи Черноморского флота.
– А летать? – только и спросил Кирилл, мгновенно припомнив, сколько раз за время их знакомства сам Стахов поднимал аэроплан в небо.
Пока капитан медлил с ответом, очевидно пытаясь вспомнить, три или всё-таки два раза брался за ручку управления, а не ёрзал на пассажирском сиденье, Кирилл повернулся к прапорщику:
– А что, Лука, переставим «сопвич» на поплавки? Машинка ничего, получше нашей старушки фаворитки будет, – имея в виду свой прежний многострадальный «F.A.V».
Хроника военных действий
Северо-западный фронт
…Фронт 10-й армии был прорван силами, подошедшими из Франции. И хотя взять её в клещи, как планировал фельдмаршал фон Гинденбург, не удалось, положение русских войск оказалось аховое. Да, упорное сопротивление наших левофланговых корпусов, особенно 3-го Сибирского генерала Радкевича, на участке Лык – Райгород задержало продвижение 8-й германской армии. Но поскольку правофланговый 2-й Сибирский корпус оказался менее стойким, его командующий генерал Епанчин вынужден был приказывать отступать под натиском превосходящих сил, обнажая тем самым фланг соседнего 20-го корпуса генерала Булгакова. В результате этот корпус (40 тысяч человек), замешкавшийся с отходом, попал под сосредоточенный удар двух немецких армий в районе Августова и был окружён.
В течение десяти дней 20-й корпус, беспрерывно контратакуя и пытаясь вырваться из окружения к Гродненской крепости, отбивал в заснеженных Августовских лесах атаки германских войск, втрое превосходивших его численностью и невесть на сколько – вооружением, мешая им развивать дальнейшее наступление. Но после ожесточённых боёв, подчистую израсходовав боеприпасы, корпус генерала Булгакова вынужден был всё-таки сдаться. Впрочем, несколько частей всё же смогли вырваться из окружения и пробиться к своим.
«Честь ХХ корпуса русских была спасена, и цена этого спасения – 7000 убитых, которые пали в атаке в один только день битвы на пространстве всего 2-х километров, найдя здесь геройскую смерть! Попытка прорваться была полнейшее безумие, но святое безумие – геройство, которое показало русского воина в лучшем его свете, которого мы знаем со времён Скобелева, времён штурма Плевны, битв на Кавказе и штурма Варшавы! Русский солдат умеет сражаться очень хорошо, он переносит всякие лишения и способен быть стойким, даже если неминуема при этом и верная смерть!» – так писал об этом военный корреспондент немецкой еженедельной газеты Рольф Брандт.
Николай Иванов
Без выбора
– То що робыты будемо?.. – поддержав за локоть подпрапорщика и убедившись, что припадка у Никиты уже не случится, спросил вахмистр, доставая из-за пазухи куцего тулупчика кисет.
Честно говоря, ответа на этот вопрос, что впору назвать сакраментальным (ибо вопрос, как ни крути, вопрос выбора), у капитана Иванова