Бремя чести. Любовь Бортник
о помощи, – начал молодой человек так, будто несколько дней назад на приёме у Руже ничего и не произошло.
– Достань мне крестьянскую одежду. Прошу тебя, мне это очень нужно. Сам я не могу, иначе меня заподозрят.
Ален вёл себя непривычно для глаз его друга: трясся, озирался по сторонам, а когда встал, чтобы сделать глоток вина, что принёс ему Лорентин, чуть не упал – стул у трельяжа его придержал.
Сохлые руки еле удерживали стакан, из которого он жадно пил, будто после недели, проведённой в пустыне.
– Ба, друг мой! Да ты совсем в удручённом состоянии. Зачем тебе крестьянские одежды? Ты что, решил в глушь податься? Опостылела светская жизнь, да? – с толикой иронии расспрашивал де Бутайон.
– Нет, это для дела. Мне очень нужно.
– Да, да, – будто не слыша слов Алена пробормотал мужчина.
– Годелив безукоризненная барышня, а как умна! Ты слышал что она придумала? Она хочет открыть в Марселе свой публичный дом. Вот такое никому ещё не приходило в голову, даже тебе. Эта затея понравилась мне, я согласился ей помочь. Думаю, прибыль будет некуда девать. А? Какова, плутовка!
– Принесёшь? Сегодня же, вечером, – спросил Жоффруа, будто и не слышал теперь он. Он посмотрел на друга такими жалкими глазами, полными отчаяния и слабости, которую он так редко испытывал, а если и испытывал, то никогда и никому не показывал.
– Да зачем это тебе? Лучше послушай меня: бордель – лучшее, что может придумать человек! Если б ты только согласился помочь, нам было бы в разы проще всё организовать…
– Это и нужно для этого. Мне срочно нужны крестьянские одежды, иначе я не смогу помочь Годелив.
– Да чем лохмотья-то тебе помогут?
– Узнаешь потом. У меня есть грандиозный план, продуманный до мелочей.
– Так вот чем ты тут занимался все эти дни! Хитрец, – улыбнувшись добавил Лорентин, попутно хлопнув друга по плечу.
– Но Годелив сказала, что ты её прогнал, хоть она и…
– Я не мог не помочь ей. Ты знаешь, как она дорога мне. Сначала мне всё это не понравилось, но мне стало её жаль. Я успокоился, взвесил «за» и «против» и решил помочь ей. Доставь одежды сегодня же, прошу тебя.
– Ну, раз это нужно для большого дела…Ладно, жди вечером моего слугу.
Парни пожали друг другу руки, и Лорентин удалился.
Алена Жоффруа охватила злоба. Он не мог поверить, что кто-то согласился помочь Годелив с её затеей, и этот кто-то был никем иным, как его лучший друг. «Нет, я не дам им это сделать, они все попадут на эшафот. И славно – мир избавиться от моральных уродов! Ладно, потом разберусь с ними. Главное, что сегодня я получу долгожданные одежды, в которых она не узнает во мне Алена Жоффруа Д’Амбруазе!»
День для Алена тёк как масло по плоскому столу, но он сумел дожить до вечера сохранив благоразумие.
Слуга де Бутайона принёс свёрток за два часа до полуночи – позже, чем того ждал Жоффруа. Он решил развернуть его в присутствии слуги, что бы если что, вернуть обратно, и ахнул, когда развернул одежды.
– Что это