Русская литература в Германии. Восприятие русской литературы в художественном творчестве и литературной критике немецкоязычных писателей с XVIII века до настоящего времени. Юрген Леман
и полифоническая структура повествования. Молодым немецким писателям импонирует инновативная техника несобственно-прямой речи и потока сознания, stream of consciousness, например в повести Достоевского «Кроткая». Они чувствовали, что Толстой и Достоевский выходят за рамки литературного реализма XIX века, подготовляют поэтику классического модерна. Подобных духовных и творческих решений немецкая литература конца XIX века предложить явно не могла. Косвенно об этом свидетельствует отсутствие интереса к ней со стороны Толстого и Достоевского. В то время как Тургенев, хотя и сдержанно (как, например, в случае с Т. Штормом), все же вступал в контакты с немецкими коллегами по цеху, Достоевский и Толстой во время своих путешествий по Германии с ними почти не встречались. Толстой ценил лишь творчество Бертольда Ауэрбаха, создавшего образы крестьянской жизни и не чуждого пафосу воспитания народа. Такое поведение говорит о растущем самосознании русских писателей, которым мало что могла предложить современная немецкая литература конца XIX века.
Достоевский
Достоевский был переведен на немецкий язык уже в 1846 году; фрагменты его первого романа «Бедные люди» и перевод «Записок из мертвого дома» поначалу остались незамеченными; из первого немецкого издания Достоевского 1846 года было продано всего 150 экземпляров. Одним из первых переводчиков и критиков творчества писателя был упоминавшийся выше Вильгельм Вольфсон. Сдержанность по отношению к Достоевскому немецкая читательская аудитория проявляла до начала 1880-х годов; даже открывший новую эру перевод «Преступления и наказания» Вильгельма Генкеля не смог завоевать книжный рынок Германии. Лишь после смерти Достоевского в 1881 году, вызвавшей большой отклик в прессе, и впечатляющей церемонии похорон писателя, на которой присутствовало около 40 000 человек, интерес к нему и его произведениям в немецкоязычных странах начинает стремительно расти, им увлекаются как философы, в том числе Ницше (Dudkin/Asadovskij 1973: 678 ff.; Meyer 2000), так и многие писатели, особенно представители активно формирующегося в тот период немецкого натурализма. Между 1882 и 1890 годами в свет выходят немецкие переводы почти всех его произведений, нередко под разными названиями, например роман «Подросток» («Der Jüngling») выходит с заголовками «Junger Nachwuchs» (1886), «Ein Werdender» (1905) и «Ein Halbwüchsling» (1909). В отдельных случаях переведенные фрагменты произведений получают самостоятельное название, как это произошло с главами 34 и 35 «Идиота», озаглавленными переводчиком «Aufzeichnungen eines Schwindsüchtigen» (досл. «Записки чахоточного») (1891). В центре широкой и многоплановой дискуссии оказываются три крупных романа: «Преступление и наказание», «Идиот» и «Братья Карамазовы». Несмотря на то, что роман «Бесы» часто называют антиподом «Идиота», он столь живого интереса не вызывает, что связано не в последнюю очередь с его полемическим характером и интерпретацией в нем специфически российских проблем.
В центре внимания оказывается «Раскольников» – переведенный Вильгельмом