Барон Маннергейм в 52-м драгунском (18-м гусарском) Нежинском полку. Азиатская экспедиция 1906–1908. А. А. Карский
авторов цифры разнятся. Барон Маннергейм пишет о 77 эскадронах. Подсчет по колоннам дает в сумме, с четырьмя сотнями пограничной стражи и полусотней разведчиков, 76½ сотен и эскадронов. И в предписании Главнокомандующего генерал-адъютанту Мищенко намечалось 72 ½ сотни и эскадрона плюс четыре сотни пограничников. Но в том предписании от 24 декабря 1904 года состав драгунской дивизии указан в 18 эскадронов. А при подсчете состава колонн он почему-то сокращается до 14. Но на следующий день, при выступлении в поход, драгунских эскадронов 16 (оказывается, лишь два эскадрона Приморцев не приняли участие в рейде). Корреспондент «Русского Инвалида» ротмистр К. К. Агафонов насчитал всего 66 эскадронов и сотен, 22 орудия, два взвода пулеметов и один отряд Красного Креста. А вот хорунжий А. Н. Панчулидзев пишет о примерно 80 сотнях и эскадронах. В официальном труде Военно-исторической комиссии «Русско-Японская война 1904–1905 гг.», в томе IV («Шахэ – Сандэпу»), имеется дополнение – «Набег на Инкоу». Так вот тут утверждается, что в районе Сыфантая скопилась сила в 5 5 сотен и 16 эскадронов, 22 орудия, 4 конно-охотничьих команды и 2 отряда Красного Креста. К этому нужно прибавить еще четыре сотни пограничной стражи и сборную сотню разведчиков. В последней, правда, всего 70 человек. Да и многие другие сотни и эскадроны были недоукомплектованы. Поэтому даже официальный отчет весьма расплывчато определяет боевой состав отряда в 7000–7500 всадников. Трудности в подсчетах, очевидно, возникают оттого, что некоторые части подходили и присоединялись, а другие, напротив, получив определенные задачи, покидали состав крупного соединения.
Любопытна зарисовка, сделанная военным корреспондентом Кронидом Кронидовичем Агафоновым в Сыфантае, вероятно, 2 6 декабря, когда собиралась русская конница. С ней можно ознакомиться в № 39 «Русского Инвалида» от 18 февраля 1905 года («Походные заметки. Набег кавалерии на Инкоу»):
«Драгунская бригада генерала Степанова (Черниговцы и Нежинцы) сидела на хороших рослых конях, более грузные и нескладные лошади попадались вороной масти и неправильных отмастков; тела многих лошадей казались несколько тяжелыми и мало работанными, видимо, на зимовке позагрузнули немного… Под офицерами бригады генерала Степанова много кровных лошадей; в Нежинском полку видел знакомого по скачкам, знаменитого фляера (резвач), чистокровного “Талисмана”; он служит под полковником <подполковником – А. К.> бароном Маннергеймом; передние ноги сына дербиста “Тритона” были забинтованы, он получил на скачках брондаж (растяжение подвешивающих связок); чумизную солому “Талисман” уплетал, не отставая от своих менее кровных товарищей; на вид мало изменился, хотя несколько отяжелел. Были и еще чистокровные…»
В РГВИА хранится несколько полевых книжек полковника П. А. Стаховича периода Русско-японской войны (ф. 846, оп. 1 6, т. 2, д. 12 5 77). Одна из них открывается недатированной копией распоряжения, из текста которого становится ясно, что отдавалось оно именно на биваке в Сыфантае, вечером 2 6 декабря:
Подполков. Бар. Маннергейму;
К-рам 1, 2, 3 и 4 эскадронов
1