Наследница журавля. Джоан Хэ
брат сверкнул глазами.
– Они захотят найти козла отпущения, Сина.
– Они выше этого.
– Почему ты так в них уверена?
– Отец любил их. – Он любил их так же, как и ее – несмотря на недостатки, этот образ был для нее примером.
– Отец порой бывал не прав.
Хэсина пристально посмотрела на брата, как будто видела его в первый раз. Когда они успели так отдалиться друг от друга, что даже по этому вопросу стали придерживаться разных мнений?
– Нам нужно сначала самим исследовать яд, – продолжил Санцзинь. – Выяснить правду самостоятельно…
– Что с тобой случилось? – Хэсина не повысила голоса, но ее брат вздрогнул, как будто она закричала. – Почему ты совсем не веришь в наш суд?
Выражение его лица стало суровым.
– Вот почему.
Он вытянул из-под нагрудника какие-то бумаги и бросил их на стол. Они разлетелись веером, словно крылья журавля. Некоторые упали на пол.
Чувствуя на себе обжигающий взгляд Санцзиня, Хэсина нагнулась и собрала разлетевшиеся бумаги. Потом соединила их с остальными и, выровняв стопку, неохотно переключила внимание на их содержание.
– Я не собирался тебе это показывать, – проговорил Санцзинь, пока она пыталась понять, что именно читает. – Не хотел, чтобы ты переживала. Но пришла пора открыть тебе глаза.
Бумаги оказались страницами, вырванными из «Постулатов». Между столбиками текста[12] виднелись неразборчивые надписи. Но это были не заметки и не критические комментарии. Это были отчеты – подробные описания оборонительных и транспортных систем нескольких приграничных городов. Информация, которая оказалась бы весьма полезна бандитским отрядам Кендии.
Написать такие письма мог только человек, находящийся на государственной службе.
– Мои разведчики конфисковали на границе с Кендией несколько подозрительных свертков. Эти письма были спрятаны среди налоговых отчетов, в сундучке с печатью императорского курьера. Кто-то во дворце помогает кендийцам бесчинствовать в наших деревнях. Кто-то хочет, чтобы началась война. Открой выгодное для него дело об убийстве – и пригласишь кендийцев в страну.
Хэсине казалось, что голос Санцзиня доносится откуда-то издалека. Его слова жужжали вокруг ее головы, словно осы. Точнее, словно мошки. Да, именно так – решила она, опуская письма на стол. Мошки были безобидны.
– На государственной службе при дворе состоят сотни человек, и большинство из них незначительны, – сказала она. – Один изменник не сможет помешать правосудию.
– Но что, если это все-таки кто-то значительный? Что, если у этого человека есть друзья?
Сплошные домыслы. Хэсина отмахнулась от них.
– Ты не можешь знать наверняка. К тому же, если бы мы отказывались направлять дела в Совет расследований по каждому незначительному поводу, что бы осталось от нашего двора?
– Сейчас все иначе. Король был убит впервые.
– Он, прежде всего, был нашим отцом. Это наш долг перед ним. Достаточно споров! – Хэсина подняла
В традиционном китайском письме иероглифы размещаются сверху вниз столбцами.